Ночь, костёр и тишина располагали к беседе.
— Твой брат был настоящим воином, — сказал я.
— Спасибо, я знаю, — близнец пожал плечами и вздохнул, — Он погиб в бою, это честь для воина.
Судя по взгляду, Арне предпочёл бы иметь рядом брата без таких подвигов.
— Говоришь, он умел раскидывать… — мы одновременно покосились на спящих Волков, — «семиступку»?
Шёпотом юнец попробовал мне объяснить правила, подрисовывая палочкой на земле те самые масти, которые были изображены на свитке.
Проснувшийся Белиар с ворчанием проверил, что я там «наделал с его рукой». Одновременно через мои глаза и уши он тоже наблюдал за зверем, вставляя свои комментарии.
«А щенок-то соображает, поднёбыш. Я бы срезался с ним в пару партеек», — усмехался Белиар.
— Вот, нуляхи — это мусор, — шептал Арне, — Нуляху все бьют. А, однушку если соберешь четыре стихии, то можно даже покрыть двушку. Ну, это так новички думают…
«Действительно соображает. Ох, и зверьё. А то всё — законы, законы.»
Мне было сложно слушать сразу двоих, и пришлось уточнять, чтобы разобраться.
— Я правильно понял, все карты — это как меры?
— Мастер, так нельзя говорить, — близнец вжал плечи, — Ну, все это знают, но никто так не говорит.
Я усмехнулся. В принципе, получалась довольно логичная игра. Чем-то похожая на смесь земного «дурака» и «покера». Собираешь комбинации, которыми можно ходить и отбиваться.
«Ты-ка смотри. А у нас небесные карты перекидываются в низменные, ещё адскими их называем.»
— А эти… Низменные карты бывают?
Арне испуганно прижал два пальца ко лбу и вытаращил глаза на спящих зверей.
— Звери не смеют об этом говорить. Это сразу обвинение в ереси, в поклонении демонам.
«Ну, ну. То-то я смотрю, он даже не знает, что это за карты. Впрочем, я бы его и без адских карт уделал.»
— Кто знает, быть может, Варг за это и был наказан, — поджав губы, прошептал Арне.
— Я, человек первый перст, говорю тебе, — я положил Арне плечо на руку, — Твой брат был настоящим и достойным зверем.
«Ох, вам бы в Инфериоре поменьше показушества. И давно бы уже свергли Небо.»
Близнец улыбнулся и продолжил рисовать комбинации.
— А вот это что значит? — я нарисовал глаз.
— Пятёха.
Я поскрёб бороду.
— Небесная карта?
— Ага, как и четвёрик.
«Ангелы и боги, поднёбыш. Правильно думаешь.»
Я не стал уточнять, как перекидываются небесные карты в низменные, чтобы не провоцировать близнеца. Но кое-что я всё-таки вспомнил из разговоров.
И это что-то казалось мне важным, не зря же Тинаш, сын вождя, обратил внимание на эту игру.
— Хильда упомянула, что нуляха бьёт небесные карты, — озвучил я свою мысль.
«Помнится, я с Однорогим играл. Так он тоже собрал тогда пятёхи, мощный такой расклад, а у меня четвёрики одни. И ни одного шестыря.» — Белиар ударился в воспоминания.
— Да, это детские правила, — отмахнулся Арне, — Все знают, что она бьёт только пятёху.
«И тут мне выпадают нуляхи, ты прикинь? У Однорогого, кажется, огонь со всех щелей бил, он себе чуть хвост не сжёг!» — Белиар захохотал, заставляя меня вслушиваться в то, что говорит Арне.
— А это? — я нарисовал глаз в треугольнике.
«Шестырь».
— Шестырь.
Демон и Арне ответили почти одновременно. Близнец стал объяснять, что его можно превратить в любую карту, и можно так добирать комбинацию.
«Поднёбыш, в твоём мире это называют „козырь“. Или „джокер“. Так яснее?»
Я кивнул, и близнец улыбнулся.
Больше всего меня интересовали нуляха и пятёха. И что-то мне подсказывало, что в моём мире тоже был аналог такого явления в карточных играх.
«Да, я тут покопался в твоей памяти. У вас есть такое…»
— Пойду я спать, мастер, — сказал Арне, глянув на звёзды.
Я кивнул, отворачиваясь к чернеющим на горизонте Горам Ящеров. Зашелестели шаги близнеца, а Белиар в мыслях, выдержав раздражающую паузу, произнёс:
«Шестёрка бьёт туза, Марк.»
В принципе, я и так уже знал, что он скажет, но слова демона заставили меня поднять глаза к небу. Вот оно, значит, как.
Шестёрка бьёт туза.
К Панзерграду, поселению Чёрных Пантер, мы подошли к самому вечеру. Солнце ещё не коснулось горизонта, но уже откидывало длинные тени.
Мы сразу поняли — что-то не так. Под деревней, на большом поле возле рощицы, были развёрнуты походные шатры. Казалось, что кто-то стоял лагерем, осаждая Панзерград.