Туго стянутая коса черных волос покачивалась за спиной, на скулах мазки серой краски. Голое тело воительницы было скрыто за ладно скроенным корсетом, подчеркивающим фигуру, на ногах были короткие кожаные штаны с защитными вставками. Они заканчивались чуть ниже колен.
— Вот на хрен, — прошептал десятник.
Старик тихонько засмеялся, уткнув нос в плечо, и весело бросил:
— Ну, на то она и Дикая!
— Лучше б была домашняя… — проворчал десятник.
В этот момент девушка подошла и встала, уперев руки в боки. На поясе у нее покачивался небольшой топорик, из-за спины выглядывала рукоять меча.
— Ульвар! — ее звонкий голос разрезал ночь, — Какого хрена, зверина ты дубоголовая?
— Хильда, ты все же с десятником разовариваешь, — укоряюще покачал пальцем Рульф.
— Уж извините, мастер Рульф, — она тряхнула головой, — Но другого обращения он не заслуживает. И я не ниже по рангу!
— Что случилось-то? — удивленно спросил десятник, которого, как оказалось, зовут Ульвар.
— Ты мне должен! — она подошла и мощно ткнула пальцем в грудь зверю.
Гулкий звук удара прокатился по площади, десятника даже качнуло.
— Да с какого бы нуля? — возмутился тот.
— Ты моего примала убил! — чувствовалось, что еще чуть-чуть, и она взорвется, — Ты знал, что он умрет!
Она сделала шаг вперед, положив руку на топорик, и десятник непроизвольно шагнул назад. Судя по лицу Хильды, она явно не шутить пришла.
— Да ладно, из-за первоты прямо…
— Ты смеяться решил, зверье пустое?
Мастер Рульф, почувствовав, что ситуация выходит из-под контроля, вдруг махнул в мою сторону:
— Смотри, кого Ульвар привел. Думаю, он не будет против…
Яростный взгляд волчицы лишь мельком скользнул по мне, потом она опять поперла на десятника, схватив того за нагрудник:
— Ты мне шваль решил подсунуть? Червя земляного?
Ульвар тоже начал краснеть от злости, его рука легла на рукоять меча. Ладонь Хильды накрыла его руку, не давая вытянуть, и некоторое время они стояли, меряясь силой. Было видно, что волчица ничем не уступала десятнику.
Их лица были близко друг к другу, и мне показалось, что тут не только ненависть.
— Хильда, — рявкнул мастер Рульф, в голосе старика прорезалась сталь, — Еще чуть-чуть, и это будет проступком.
Та повернулась, яростным взглядом скользнув по лицам зверей. А потом ее глаза замерли на мне. Зрачки буравили, будто пытались сжечь.
И в один миг я реально почувствовал жжение на лбу!
— Хильда!
Жжение прекратилось, и волчица, тряхнув головой, пошла прочь. Ее коса тяжело качнулась, стукнув по лопаткам. Впрочем, она вдруг остановилась, а потом бросила через плечо:
— За мной, червь!
Меня толкнули в спину, и я услышал ехидный голос Фолка:
— Даже убивать не пришлось…
Глава 4. Хильда
Мы двигались по улицам. Огоньки в фонарях едва разгоняли темноту, но можно было идти, не боясь споткнуться.
Один плохой момент я заметил сразу — здесь даже ночью по улицам ходили звери, и это были не одинокие патрульные. Обычные, как я понял, Серые Волки мелькали туда-сюда, занятые своими делами. Просто так не сбежишь.
Волчица шагала в нескольких шагах впереди, от нее исходила аура опасности, и я не решался заговорить. Судя по обращению со мной, она навряд ли отличалась от других Серых.
Я крутил головой, рассматривая поселение Волков. Это не деревня, уж точно. Но и не развитый каменный город, а скорее… городок. Дома в основном были из бревен, по два-три этажа, хотя у некоторых первые этажи были выполнены из камня.
Длинная улица, забирающая вверх, кое-где была вымощена досками. Встречались и одинокие одноэтажные особнячки, с более вольготной территорией вокруг, но здесь, видимо, такие дома — признак богатства хозяина.
Теперь я понимал, что Зеленые Скорпионы и Белые Волки — это действительно остатки былой мощи. Серых даже навскидку было в разы больше. Уж хотя бы то, что я встречал несколько десятников, говорило об этом.
Торбун — третья ступень, и убитый в деревне крестьян десятник Ингольв тоже. Значит, оставшийся на площади Ульвар, если принять домыслы за правду, должен быть не ниже.
Маги, которых я видел на лошадях, не ниже четвертой ступени. Десятники, значит, чуть ниже по рангу.
Впереди покачивались бедра моей новой, насколько я понял, хозяйки. Хильда, по прозвищу Дикая. Она обмолвилась, что одного ранга с Ульваром. Значит ли это, что она тоже третья ступень?
Я вспомнил слова усача из охранного отряда и усмехнулся — он неспроста был к ней неравнодушен. У волчицы была особая красота. Подтянутая, жилистая, как говорится, ни жиринки. При этом, как обычно говорится, все при ней.