Этим утром цель снова вышла довольно рано. Только он уже не особо торопился. Вышел на дорогу, зевнул, потёр глаза и стал озираться, будто забыл, в какую сторону ему нужно идти. Отлично! Семён прильнул к окуляру винтовку, влил в неё достаточно Жизни, чтоб полностью контролировать выстрел, прицелился и, когда парень повернул голову в сторону, выстрелил. Пуля должна была попасть рядом с ухом и разнести тому голову, как арбуз молотом.
Семён уже почти видел всё это, радостно предвкушая, улыбка сама собой растянулась от уха до уха. Когда парень вдруг поднял руку и легко, даже с какой-то неторопливостью схватил пулю рукой. Посмотрел на неё, выбросил, а потом взглянул прямо в глаза Семёну и ухмыльнулся.
У несостоявшегося убийцы всё внутри заледенело, а волосы встали дыбом сразу по всему телу. Бежать! Сейчас же, бросать всё и бежать! Хрен с ними, с отпечатками, с ружьём, со всеми следами. Если он хотя бы секунду потеряет — он труп. Каким-то внутренним чутьём мужчина это очень точно ощущал. Цель вдруг исчезла со своего места и появилась метрах в трёхстах ближе, потом снова и снова. Мужчина рванулся на выход, выхватывая из кобуры скрытого ношения пистолет. Он не думал, что тот будет полезен против монстра, ловящего руками пули, но тяжелая холодная рукоятка придавала уверенности и собранности.
Вниз, с чердака на лестницу, с лестницы в общую парадную, из неё за угол… Парень вдруг выскочил передним, появившись в дверном проёме. Семён на автомате вскинул пистолет и трижды выстрелил, поразив цель в грудь. Но крови не было, парень просто расплылся облачком дыма, а откуда-то сзади Семёна так ударили в ухо, что он отлетел, ударился головой об стену и потерял сознание.
Очнулся мужчина на траве, а дышалось ему почему-то так хорошо, как никогда раньше. Это даже выбило другие мысли из головы! Семёну даже показалось, что он сможет продвинуть своё развитие, если подышит таким густым, пьянящим, полным Жизни воздухом подольше. А потом над ним появилось лицо Зимородкова, и Семён всё вспомнил. Он впился глазами в парня, но у того ни в лице, ни в глазах не было ненависти или злости. Скорее он смотрел на мужчину так, как мясник смотрит на тушу свиньи — деловито примериваясь, как бы лучше порезать её на куски.
-Ты кто? — парень задал вопрос, не меняя выражения.
-Я… я ничего не скажу!— сумел выдавить из себя Семён. Почему-то он боялся этого парня больше, чем всех африканских вождей, вместе взятых. Хоть те и любили в его присутствии иногда насиловать девочек, а потом поедать части их тел живьём.
-Скажешь, сука, скажешь! Ты мне всё скажешь! Рэрити!
-Да, хозяин! — с другой стороны поля зрения появилась голова девочки лет двенадцати.
-А ну-ка устрой ему для начала часик развлечений по средней программе. Только смотри, чтоб он кони не двинул.
-Будет сделано, хозяин! — ответила девочка и с негодованием посмотрела на Семёна. — Будешь знать, как на Хозяина нападать!
Мир закружился вокруг Семёна, и он вдруг оказался на залитой солнцем полянке в лесу. Мужчина подскочил, оглядываясь по сторона, не понимая, что случилось. Это же джунгли Индии, где он когда-то служил. Как он…
Додумать он не успел. Их кустов выпрыгнул здоровенный тигр, повалил его на траву и, не смотря на сопротивление, придавил своей массой и вгрызся в горло, разрывая в клочья. Семён ещё не умер, когда зверь стал его есть.
Мужчина открыл глаза и в ужасе подпрыгнул. Вокруг опять были какие-то джунгли, но уже другие. Перешеек между Северным и Южным континентами? А тигр? Чёрт! В стороне послышался шорох, на него накинули несколько ловчих верёвок, повалили и потащили через кусты. Вскоре его вытащили к какой-то деревне, и на голом пятачке привязали к большому камню. Его окружили древесные. Семён орал, плевался, вспоминал несколько слов этого народа, которых успел выучить. Но те не обращали внимания на всё это — его быстро раздели, часть аборигенов вспороли ему кожу, вставили в разрезы деревянные трубочки и стали сосать его кровь, а парочка девушек, весьма симпатичных, с которыми он бы не прочь поразвлечься в иных обстоятельствах, принесли немного хвороста и стали разводить костерок. Прямо на его промежности. Семёну ничего не оставалась, как отчаянно, утробно выть. Потому что чувствовал он всё даже лучше, чем в реальности.
Неизвестный убийца, отловленный мною утром, продержался целых три часа в иллюзиях, прежде чем сдался. Выглядел он не очень при этом — глаза дикие, волосы наполовину поседели, слюни текут, да и сфинктеры особо крепкими не оказались.
Но болтал он хорошо! Оказывалось, что какая-то падла объявила награду за мою голову местной лиге наёмных убийц. Десять миллионов рублей как с куста. Но заказчика убийца мне так и не назвал — в организации существовала шифровка личностей, он даже не знал, кто его куратор, который присылает ему заказы. А оплата приходила с анонимных счетов после подтверждения факта смерти цели. Заказчика, конечно, никто вообще не называл, а убийцы сами всё проворачивали, никто ничего не знал об их методах.
Мда, задачка. Даже если я выпотрошу его мозги, то ничего всё равно не достану. Потому что нечего доставать. Но ниточки к этой организации всё равно придётся искать — пора местным теневым воротилам понять, что меня лучше не трогать. Вот выловлю всю верхушку этой лиги убийц и развешаю по деревьям в центре города — тогда другие поостерегутся в мою сторону даже смотреть. А если не поостерегутся, то будут рядом висеть!
Так, а пока пора на службу. Майор Половинкин уже звонил, интересовался, чего это я уже на второй день изволил задержаться. Неужели, мол, я так слабоват, что не выдержал вида трупов вчера. Но я его успокоил, сказал, что от вчерашнего его чая у меня понос, так что приехать не могу. Но как сделаю успокаивающую клизму — сразу явлюсь. Пока больше не звонил.
Так, а что с этим неудачником делать-то? Он не очень гармонично выглядит, лёжа на траве перед домом в луже… всякого. Убить и поглотить для Тела Кровавого Бога? Противно. Просто убить. Ну может быть… Впрочем, он же вроде бывший военный — он тут чуть ли не всю свою биографию оттарабанил, лишь бы его обратно в иллюзии не отправили. Тогда пусть следит за порядком на ферме!
-Слушай сюда, Сёма! — я присел на корточки рядом с мужчиной, с той стороны, с которой дул ветерок. — Сейчас я подсажу в тебя печать Повиновения. Ты не сможешь е снять, даже если тебе в этом будет помогать какой-нибудь Грандмастер. Если ты хотя бы подумаешь о том, чтоб мне или кому-то ещё тут навредить, то эта печать отправит тебя в иллюзии на сутки. Причём не по средней программе, а по высшей. Понял?
-Да! Нет! То есть не надо! Я понял! — мужик быстро закивал, чуть поднявшись на руках и роняя слюни на грудь.
-Отлично. Пока ты никуда отсюда не уйдёшь. Будешь жить в подвале и заниматься ремонтом дома. Тут уже есть один плотник-энтузиаст, но его явно мало для нормальных работ. Будешь хорошо работать — через пару лет отпущу. А нет… Отправлю на месяц в иллюзии, а потом удобрять местные грядки. Расклад ясен?
-Конечно! Я в своём взводе самым рукастым был! Всё делать могу! Даже новый дом построить!
-Волшебно! — одобрительно кивнул я и крикнул. — Профессор! А ну иди сюда!
Из дома выскочил Казякин, с опаской на лице и треугольной газетной шапкой на макушке. Я его как-то пару раз тоже в иллюзии запускал, когда он пытался права качать, так что от того места, где лежал новый обитатель фермы, он старался держаться подальше. Наверное, опасался, что теперь я и его захочу к общему веселью приобщить.
-Звали, господин Зимородков?
-Ага. Смотри. Это — Семён. Он новый волонтёр, решивший присоединиться к ремонтным работам на моём участке. Так как ты тут дольше, то будешь его командиром. Покажи ему тут всё, объясни, что и как надо делать, и приступайте к работе.
-Будет сделано, господин!
-Только смотри! Раз ты командир, то и спрос за вас двоих будет с тебя! Понял?
-Всё предельно ясно, господин! — прошипел профессор, с ненавистью глядя на Семёна.