Прадед взял телефон в руки и стал смотреть на экран. Алевтина стояла рядом и заглядывала через плечо, а выражение её лица изрядно менялось. Сначала торжество, потом лёгкое беспокойство, испуг, ярость, обида. Я был абсолютно спокоен и ей ничуть не сочувствовал. Сама виновата!
— Спасибо, внук, я увидел всё, что хотел. — князь повернулся к Алевтине и та сразу стала с невероятным интересом рассматривать мой пол. — Раз уж стало ясно, кто на кого нападает, то, думаю, будет вполне справедливо, если карманные деньги Алевтины за этот месяц я передам тебе. А ты, Аля, как думаешь?
— Я? Что? Ну… хорошо… — она вскинула голову, но сразу же снова опустила.
— Отлично! — прадед кивнул. — Я рад, что этот вопрос разрешился. Андрей! Не забудь спуститься к общему завтраку! Собрание всей семьи по утрам — важное событие! Аля, ты тоже!
— Ты! Скотина! — прошипела сестричка, когда старик ушел. — Я тебя ненавижу!
— Удивительно! А я думал, ты во мне души не чаешь! — притворно удивился я, а Алевтина вылетела из комнаты, громко хлопнув дверью.
Ну не ненормальная ли? Жаль, нельзя её розгами попотчевать. Сотенка ударов по заднице — и её мировоззрение резко бы нормализовалось!
*****
Алевтина влетела в свою комнату, саданула дверью о косяк и упала лицом вниз на кровать, давясь слезами. Ну почему?! Почему всё так?! Она ненавидит этого урода! Ненавидит! Чтоб он сдох! Ублюдок, зачатый пьяным папочкой с какой-то простолюдинкой! Как она обрадовалась, когда он фатально пробудился! С одним ядром долго не живут, так что он должен был быстро исчезнуть из её родственников. Но неееет, мир явно затаил на неё обиду, поэтому дал ему вторую попытку! И на этот раз — удачную!
А после этого его вообще перестали держать в его конуре и пригласили жить к ним, нормальным Зимородковым. Мать чуть с ума не сошла от этого, а папаше хоть бы хны, «он же тоже мой ребёнок», как он сказал, когда Аля подслушала одну из их с мамой ссор. Он совсем не понимает, что таким ребёнком он порочит своих законных детей!
Ладно, Аля, всё, успокойся. Надо быть умнее! Раз не получается ни с нападениями на него в Академиями, ни с жалобами прадеду, то надо зайти с другой стороны. Как говорится, держи друзей близко, а врагов — ещё ближе. Надо с ним сблизиться, найти уязвимое место и ударить по нему в нужный момент!
Алевтина вытерла слёзы, села на кровати и уставилась злым взглядом в стену. Мысли в её голове роились и гудели, как рассерженные пчёлы, а план действий приобретал очертания.
Я понял, что что-то не так, ещё за завтраком. Внезапно, без какого-либо объявления, Алевтина обратилась ко мне, хотя до того все дни яростно игнорировала.
— Андрей, передай мне масло, пожалста. — сестра протянула руку и с робкой улыбкой ждала, когда я дам ей блюдечко с маслом.
Её мать с удивление уставилась на дочку, другие родственники тоже бросили взгляд на такую странность, только прадед сидел с ухмылкой на губах.
— Конечно, держи. — я протянул масло.
— Спасибо, братик!
Ясно. Что-то она задумала, идиот бы догадался. Впрочем, я особо не переживал. Что она могла мне сделать-то? Даже выяснить что-либо обо мне не в силах, у неё же не было обширной службы разведки, как у прадеда. Но пусть пытается, очень интересно, в какой момент сдастся.
— Староста. — я подошел к старосте нашей группы на большой перемене.
— Да. Что такое? — та подняла голову от конспекта, в который смотрела, надув губы в задумчивости.
— А у нас в Академии можно открыть свой кружок?
— Эм. — девушка зависла на несколько секунд, явно ища в памяти подходящий пункт правил. — Можно. Но для этого нужно не менее трёх человек и согласие одного преподавателя для кураторства.
— Понятно. Спасибо. — я кивнул. Значит, ещё двух человек надо и кого-то из преподавателей.
— А какой ты хочешь кружок открыть? Я могу у нас в группе поспрашивать, много кто никуда не вступил.
— Хочу открыть химико-математический кружок!
— Какой?! — глаза старосты стали большими и выразительными.
— Химико-математический!
— Блин. А зачем тебе это надо?
— Ээээ… люблю химию и математику!
Вообще-то я подумывал над тем, чтоб обрабатывать некоторую часть трав в Академии. У себя в комнате было довольно проблематично устроить химическую лабораторию. Да и мало ли, кто там мог шнырять? Горничные, родственники, безопасники. Заберётся какая Алевтина и подсыплет чего не надо в реактивы. А в Академии можно было бы на переменах и после занятий делать вытяжку из трав и закупоривать их в усиленные нефритовые бутылочки, чтоб не терялась духовная эффективность. Так-то травы сами по себе — самое лучшее хранилище для содержащейся в них духовной силы. Но и в пилюли травы добавляют примесей и токсинов немало. Вытяжка травяных эссенций поможет сделать пилюли чище, а раз будут нефритовые бутылочки, то и с хранением проблем не будет.
— Ладно. Давай сходим после занятий в преподавательскую, спросим там, кто сможет быть куратором. А найти людей в кружок не будет проблемой, мне так кажется.
В обед странности с сестрой продолжились. Когда я расположился в столовой, она неожиданно подсела ко мне и достала узелок с домашней едой.
— Я захватила кой что из дома, чтоб ты не давился здешней едой! — объяснила она свой поступок, раскладывая по тарелкам кусочки свинины в остром соусе и булочки с корицей.
— Да тут повара тоже ничего, давиться не приходится. — честно ответил я. Пожалуй, местная столовая была первой вещью, которую я тщательно исследовал в Академии. Ничего так, не княжеские повара, конечно, и тем более не императорские, но на довольно приличном уровне.
— Пф! — фыркнула Алевтина, повязывая мне платочек на шею. — Домашнее всегда лучше.
— Кхм, а как же этот твой, ну как его… длинный! — я махнул вилкой в парня, который сидел за несколько столов от нас и зло пучил глаза, будто хотел срать, но всё никак не получалось.
— А, слабак. — безмятежно махнула рукой сестра. — Не люблю слабаков!
— Понятно. — я схватил нож и вилку и стал кромсать свинину на кусочки, а потом есть.
— А что ты будешь делать после занятий? Может, ты уже нашел себе кружок?
— Угу. — я напрягся и проглотил ещё непережеванный кусок, чтоб ответить. — Я хочу свой сделать. Со старостой пойдём куратора искать.
— Вооот как. Интересно.
С трудом дождавшись конца занятий, мы со старостой пошли в преподавательскую. Там, выслушав мою просьбу, удивились, что мне захотелось именно этим направлением заниматься, но всё же согласились. Я заполнил нужную форму, куратором согласился быть преподаватель по теории заклинаний, а ключи от кабинета, где можно будет заниматься, выдали прямо сразу — я сумел уговорить директора, настаивая на том, что процесс изучения химии и математики лучше не откладывать из-за поисков других участников. Ну и намекнул на то, что прадед очень одобряет мои такие увлечения, что неплохо подействовало на преподавателей.
— Спасибо, что помогла устроить всё. — я улыбнулся старосте, когда мы вышли из преподавательской.
— Да нет проблем. Я же староста! Это мои обязанности! — та тоже улыбнулась и горделиво подняла голову.
Кабинет мне выделили такой, что я его минут двадцать искал. Наконец, где-то далеко в глубине крыла для внеклассной деятельности нашлась давно неоткрывавшаяся дверь, протяжно проскрипевшая петлями. За ней был тёмный кабинет чуть-чуть больше среднего размера чулана, изрядно припорошенный пылью, с зарослями паутины по углам и угрожающей кучей старых парт посередине.
— Мда, ну да, а что ещё могли выделить для занятия математикой в магической академии? — пожал я плечами и послал в кабинет волну истинной сущности. Пыль разом слетела со всех поверхностей и сбило в комок, паутину посрывало и добавило к пыли, а единственное окно в комнате стало сиять чистотой. — Ну вот, так намного лучше.
— Оу, это теперь твой кабинет? Ну да, ну да, для твоего кружка. — ярдом материализовалась Алевтина, с любопытством заглядывая через плечо в кабинет. — Я же могу зайти?
— Конечно.
Мы зашли, закрыв за собой дверь, и я стал сдвигать горку парт в угол кабинета. Хм, её бы куда-то убрать. Может, тут есть настоящая кладовка и их можно сбагрить туда? О, да тут даже умывальник есть! Доступ к воде для занятия алхимией — немалый плюс!