Мирика уже догадалась отворачиваться, когда на нее смотрят водители других машин, потому добрались без аварийных ситуаций. Но перед домом Инны пришлось выйти из машины, и все присутствующие во дворе (двое парней на лавочке, пенсионерка на другой лавочке, мужик в машине на стоянке) провожали Мирику глазами до самых дверей подъезда. Появилось опасение, что погонятся.
Камуфляжный консьерж вместо того, чтобы спрашивать имена и сверяться со списком, встал по стойке «смирно», и ничего не сказал, только на иномирянку смотрел, пока она в лифт не вошла.
Все это – не есть нормально, слишком много внимания, особенно если учесть, что гости проведут в квартире Инны не меньше десяти дней. Будет впечатленный консьерж ожидать, пока Мирика обратно выйдет, не дождется, начнет выяснять, куда делась…
Позвонили в дверь, вошли, представились, расположились в просторной гостиной.
Инна встретила гостей со своей обычной холодностью. Разглядывала иномирян до неприличия пристально, Виктора и Михаила подчеркнуто игнорировала. Теверд с Мирикой тоже очень внимательно смотрели на хозяйку, а потом девушка уверенно заявила:
– Да, вы та самая женщина, которая ездила по Мерехотовой Магале на странном велосипеде.
Инна резко побледнела – так красочно могут бледнеть только рыжие. Однако вопрос задала достаточно хладнокровно:
– Мы знакомы?
– Нет, мы только видели ваше изображение, – ответила Мирика. – Его сохранили многие, кто вас видел, потому что у вас был странный велосипед. И потом, когда пытались связаться с вами через ваш холп, оказалось, что вы оставили общедоступными записи ваших чувств, потому ваше изображение… многих заинтересовало.
Тут хладнокровие Инну покинуло.
– И вы… вы смотрели эту запись? Ее все смотрели?!
– Нет! – возмущенно отмели обвинения иномиряне. Мирика добавила:
– Это же гораздо хуже, чем подглядывать! Кроме того, оставить общий доступ для записи своих чувств может только человек с больным разумом, воспринимать его чувства будет… неприятно.
– Так меня посчитали безумной, – несколько спокойнее произнесла лингвистка. Она не совсем правильно употребила слово, безумный у аюров – вообще лишенный разума, камень или вирус. Поправилась:
– Вы считаете, что у меня больной разум.
– Если бы это было так, раховак направил бы к вам врачевателей, – терпеливо объяснил Теверд. – Кроме того, вы потом стерли запись, то есть на самом деле ваш разум здоров, просто вы не умеете работать на холпе.
– А это значит, что вы не из нашего мира, – добавила Мирика.
– И все об этом догадались? – глядя прямо перед собой, медленно проговорил Виктор.
Мирика смешливо хмыкнула, Теверд рассказал:
– На раховаке такое предположение было, но только как шутка. И только так его могли воспринять… большинство. Одни только мы решили, что женщина… что вы действительно из другого мира. И мы даже не пытались никого убедить… понимаете, в нашем мире придумано очень много историй про гостей из мира ядосанов, и все они – неправдивые. Это такие небылицы. Поэтому очень трудно поверить, что… что гости действительно пришли.
Ну что ж, точно также землянам будет трудно поверить в прилет инопланетян. По той же самой причине, слишком много фантастики написано.
– И поэтому ваше… поведение в Мерехотовой Магале тоже было объяснено как… шутка. Иногда некоторые пытаются устроить такие общие розыгрыши. Ну а вы больше не появляетесь и не продолжаете свою… игру, потому что у вас не заладилось с самого начала.
Инна досадливо поморщилась. Спросила:
– Со мной пытались связаться через холп? А почему он не звонил… не подавал сигнала?
Теверд пожал плечами:
– Вы могли не понять, что с вами хотят поговорить. Если не менять настроек, то сигнал холпа это меняющая цвет кайма вокруг изображения. Если вы – в очках. Если нет, то браслет будет дрожать, чтобы вы очки одели.
Земляне припомнили, что кайма действительно была, и не одна, от пяти до десяти. После разговора с велосипедистками – почти постоянно присутствовали.
– Если одновременно двое вызывают, то еще одна кайма добавляется, если трое, то будет три каймы… и так далее, – объяснила Мирика.
– Да, Инна Викторовна, – вздохнул Виктор. – Засветились вы в том мире. Да так, что вот уже оттуда гости пожаловали. И, как вы сами прекрасно понимаете, вам туда больше нельзя.
– Почему? – удивились в один голос иномиряне.