– Доброе утро, – радостно поприветствовала я Джеффри, когда он вышел из своей серебристой «Ауди Кью-3», припаркованной под портиком отеля.
– Доброе утро, – улыбнулся он и кивнул на мой чемодан на колесиках. – Позволь мне помочь. – Он загрузил его в багажник и нажал на кнопку – автоматическая дверь медленно поползла вниз.
Мгновение спустя мы отъехали от отеля. В час пик дороги близ Тауэра заполонили машины.
– Какой авиакомпанией летишь? – поинтересовался Джеффри.
– «Бритиш Эйрвейз». Вылет в двенадцать сорок пять, так что времени у нас предостаточно.
Он умело маневрировал по лондонским улицам – было очевидно, что за рулем он давно и город знает как свои пять пальцев. У меня вырвалось признание:
– Хорошо, что не я веду машину. Постоянно забываю, что у вас левостороннее движение.
– Прекрасно тебя понимаю, – усмехнулся он. – Я тоже в Штатах долго привыкал ездить по правой полосе.
Меня немедленно одолело любопытство:
– Ты там жил? Или просто решил устроить себе каникулы?
– Учился. Два года в Нью-Йоркском университете.
– Да ладно. Я тоже училась в Нью-Йоркском университете.
Он включил поворотник и перестроился в другую полосу.
– Забавно. Я учился там с девяносто третьего по девяносто пятый. А ты?
– В это же самое время! – Я хлопнула себя по коленке. – Я поступила в девяносто четвертом. На каком ты был факультете?
– На бизнесе, в магистратуре. А ты?
– Социология, бакалавриат. Но проучилась всего два года. А дальше… – Как бы это сказать? – Ушла в академ, чтобы разобраться в себе и своей жизни. Потом вернулась и углубилась в медиакоммуникации.
– Может, мы каждое утро ходили по одним и тем же коридорам.
– Может, – рассмеялась я. – Как тесен мир.
Мы проехали мимо нескольких автосалонов, и Джеффри убавил громкость радио.
– Знаешь, – сказал он, – я едва поборол желание позвонить тебе вчера вечером.
– Правда? Почему?
– Никак не мог выбросить из головы то, через что прошли наши бабушки. Это же уму непостижимо. Наверное, мне просто хотелось с кем-то все обсудить.
– Ну и позвонил бы. Я все равно ничем важным не занималась. Валялась перед телевизором, ждала сегодняшнего утра.
Глянув в зеркала, он снова перестроился в другую полосу.
– Да, пожалуй, стоило.
– Очень хорошо тебя понимаю, – добавила я. – Мне эта история тоже покоя не дает. Поэтому я и сорвалась в Лондон. Хотела своими глазами увидеть, где жила бабушка, представить, каково ей было.
– Узнать об этом спустя столько времени… Ты, наверное, была шокирована? Почему она вдруг решила все рассказать?
Я покачала головой:
– Подозреваю, она унесла бы этот секрет с собой в могилу, если бы мы не нашли в ее тайнике эти фотографии.
– И где же вы их нашли?
– В запертой шкатулке на чердаке. Я как раз направлялась к ним, когда отец позвонил и сказал, что обнаружил кое-что очень подозрительное. Едва я приехала, он показал мне эти снимки. И мы спросили бабушку, как это понимать. Так что выбора у нее не было. Ей пришлось многое нам объяснить. Безумные выдались деньки.
– Еще бы.
Мой телефон коротко звякнул. Я вытащила его из кармана, и мое сердце болезненно сжалось. Это было сообщение от Малкольма.
«Привет».
– Боже, – раздраженно пробормотала я.
– Все в порядке? – забеспокоился Джеффри.
– Да, в полном. – Решив проигнорировать сообщение, я сунула телефон обратно в карман, но он тут же еще раз настойчиво звякнул.
Я, сдерживая злость, достала его снова.
«Джиллиан… прости меня за все. Прошу, мы можем поговорить?»
«Серьезно?» – подумалось мне. Я бы проигнорировала и это сообщение, но слишком хорошо знала Малкольма: он не сдастся, пока не получит от меня ответа. Я принялась быстро, гневно печатать.
«Нет, нам больше не о чем говорить. Не пиши мне – или я расскажу всем, что ты мне изменил. Я позабочусь, чтобы об этом узнал каждый твой знакомый. Так что, если дорожишь своей репутацией, ты не напишешь мне больше никогда. Прощай».
Нажав «Отправить», я швырнула телефон на колени и разочарованно покачала головой.
– Ты уверена, что все в порядке? – уточнил Джеффри, покосившись на меня.
– Уверена, – я сделала глубокий вдох. И выдох. – Прости.
– Не стоит извиняться. Что случилось? Я могу как-то помочь?
– Было бы здорово. – Наши взгляды встретились. – Раз уж тебе так интересно, в последнее время моя жизнь полетела в тартарары. Личная жизнь, я имею в виду. И это еще одна причина, почему я здесь. Мне хотелось сбежать подальше.