– Но нельзя же было допустить, чтобы о нем просто забыли, – накинулась я на Ганса. – Почему вы не рассказали о нем? Он заслуживал хоть какого-то признания. Он ведь был вашим другом – и он рисковал собой ради того, чтобы люди жили в свободном мире.
– Когда война закончилась, – объяснил Ганс, – я просто хотел оставить все это в прошлом. Жить дальше. Мы все хотели.
Мое сердце дрогнуло: именно это сказала бабушка, вновь пережив все давние ужасы. Мне стало очень стыдно за то, что я набросилась на человека, который тоже рисковал своей жизнью во имя свободы и спас мою бабушку от неминуемой гибели. Откуда мне было знать, какие чувства его одолевали и что ему пришлось сделать, чтобы пережить все это?
Лицо Ганса осунулось, глаза потемнели от досады на самого себя.
– Простите, – сказала я. – Не надо было мне все это говорить. Вы ни в чем не виноваты. Спасибо, что вы все эти годы хранили шкатулку. И что показали ее мне. Можно я заберу ее с собой в Америку? Она так много значит для бабушки.
– Конечно, – ответил он, мрачнея еще больше. – И передай ей, что мне очень жаль.
– Вам не за что извиняться. У нее была хорошая жизнь. Возможно, все это было к лучшему. Она не знала – и поэтому смогла двигаться дальше.
– Рад это слышать.
– Она очень тепло о вас отзывалась, – сказала я, чтобы Ганс уж точно перестал думать, что сломал ей жизнь. – Вы спасли ее той ночью – когда посадили в самолет. И, думаю, вы правы. Она бы отказалась лететь, если бы знала, как все обстоит на самом деле. Она бы осталась во Франции. Спасибо, что уберегли ее от этого.
Он наклонился ко мне и поцеловал меня в щеку:
– Знаешь, ты так на нее похожа. Один в один. Добрая и бесстрашная.
– Спасибо. – Лучшего комплимента я и представить себе не могла.
Я отвернулась, положила письмо под фальшдно, задвинула потайной ящик, взяла шкатулку и ушла, оставив Ганса на чердаке.
Совсем скоро я уже сидела на заднем сиденье такси, направляясь в свой отель. Вспомнив свое обещание, я набрала номер Джеффри.
В Берлине я узнала больше, чем могла себе представить, – и мне не терпелось обсудить все это с ним.
Глава 37
Вечером следующего дня, в начале пятого, я со шкатулкой Людвига в ручной клади сошла с огромного реактивного самолета в аэропорту Кеннеди. Двадцать минут спустя я уже миновала таможню, забрала багаж и тепло обнялась с отцом, который приехал за мной из Коннектикута.
Я пока не рассказала ему ни о письме, ни о шкатулке – не хотела делать это по телефону или электронной почте. Он заслуживал увидеть их своими глазами, поэтому я просто сообщила, что нашла ответы, которые мы искали, и пообещала поделиться ими по возвращении.
Через девять часов я уже сидела в его машине. Вытащив шкатулку из сумки, я поставила ее себе на колени – папа как раз устраивался на водительском сиденье.
– Что это? – растерянно нахмурился он, не успев вставить ключ в замок зажигания.
– Именно то, о чем ты думаешь. В Берлине я встретилась с Гансом Бухманном, человеком, которого все считали Серым Призраком.
– Это он тебе дал? – догадался папа. – Точь-в-точь как у бабушки.
– Да – и это не совпадение. Ганс знал Людвига. Они дружили с детства, и он рассказал мне, что Людвиг был не тем, за кого мы его принимали. Совсем не тем. Он был хорошим человеком, папа. Он сражался против Гитлера, а не за него.
Папа повернулся, чтобы посмотреть мне в глаза:
– Не понимаю. Как так?
– Он был членом немецкого Сопротивления, – объяснила я. – Но этого не знал никто, кроме Ганса.
Папа растерянно нахмурился:
– Он был членом Сопротивления?
– Да.
– Как ты узнала?
– Разыскала в Берлине Ганса, – пояснила я. – И он показал мне шкатулку. Он хранил ее на чердаке все эти годы. – Я помолчала, припоминая нашу встречу. – Поначалу он принял меня за бабушку. Сказал, что у нас с ней одно лицо.
– Это правда. Ты очень на нее похожа. – Папа смотрел на меня завороженно, словно никак не мог осмыслить эту новость.
Я открыла шкатулку:
– Загляни внутрь. – Я повернула ее к нему, и он начал перебирать то, что Людвиг хранил в память о бабушке: фотографии, газетную вырезку.
– Ты только посмотри на все это, – восхищенно протянул папа.
Я молча наблюдала, как он рассматривает фотографии и изучает корешки билетов в театр и кино.