Этого я не знала, но в одном была уверена: не могла даже представить, что когда-нибудь расскажу им правду. От одной мысли об этом мне становилось тошно.
Наутро меня разбудил шум проливного, барабанящего по стеклам дождя. Едва проснувшись, я услышала топот маленьких ножек Эдварда в детской, – и тут же позвонила в колокольчик, чтобы насладиться уединенным завтраком со своим малышом.
Утро мы провели за пазлами и деревянными кубиками. К полудню дождь прекратился, солнце неохотно выползло из-за туч.
Я знала, что Генри уехал первым поездом, оставив Клару с нами. Одному богу было известно, как долго нам предстояло жить под одной крышей, поэтому я решила сделать шаг ей навстречу – попробовать наладить контакт.
Эдвард с няней обедал в детской, а я спустилась по парадной лестнице и прошла через мраморный вестибюль. Стол уже накрыли к обеду, но за ним никого не было. Тогда я заглянула в гостиную, где обнаружила Кэтрин, Джорджа и Клару.
– Вивиан! – улыбнулась Кэтрин. – Заходи, посиди с нами. Как там Эдвард?
– Как обычно, неугомонный. Мы построили башню из кубиков – и он тут же с огромным удовольствием ее разрушил.
– Весь в Теодора, – заговорщицки подмигнула мне Кэтрин. – Няня всегда ругала его за подобные выходки. Бескомпромиссная была женщина, помнишь, Джордж?
Он опустил газету:
– Что-что, дорогая?
– Я сказала, что няня Теодора была совершенно бескомпромиссной. И чувства юмора ей недоставало.
– Уже не помню таких деталей, – ответил он, снова прячась за газетой.
Затем мы коротко обсудили отъезд Генри. Клара говорила со мной прохладно. Наконец Дэвис – дворецкий – объявил, что обед подан, и мы вместе направились в столовую.
Слегка подкрепившись, я сказала, что собираюсь прогуляться с Эдвардом к пруду – хотела показать ему взъерошенных дождем уток. Я уже была на лестнице, когда заметила, что Клара идет за мной.
– Вивиан.
Остановившись на лестничной площадке, я обернулась.
Она не торопилась догонять меня.
– У тебя остался кто-нибудь в Лондоне? Родные?
– Нет. Блиц отнял у меня и отца, и сестру. А все мои родственники по материнской линии живут во Франции.
– Матери у тебя тоже нет, насколько я знаю?
Ее резкие слова острым ножом рассекли мое сердце:
– Нет. Она погибла в автокатастрофе много лет назад.
– Точно. Ушла со скандалом, я правильно помню? В любом случае прими мои соболезнования, – без особой теплоты отчеканила Клара.
Некоторое время мы стояли на лестничной площадке, молча разглядывая друг друга.
– Ты интересуешься моей семьей с какой-то целью – или от праздного любопытства? – спросила я.
– Да так, – беспечно передернула плечами она. – Просто интересно, будет ли тебе куда пойти, когда война закончится.
– С чего мне куда-то уходить?
– Ну, вдруг ты обнаружишь, что тебе здесь больше нет места. Все-таки мы с Генри теперь женаты.
– Разве это что-то меняет? – Я наклонила голову.
– О, даже не знаю. Вероятно, когда мы с Генри станем настоящей семьей, все перестанут носиться с твоим мальчиком и ты почувствуешь, будто… тебе здесь уже не рады.
С честью выдержав ее снисходительный, самодовольный взгляд, я повернулась и продолжила подниматься по лестнице.
– Ты разочаровала меня, Клара. Я надеялась с тобой подружиться.
– Серьезно?
И тут я поняла, что подругами мы не станем.
Глава 24
Утром в понедельник в дверях Гранчестер-холла возник незнакомец, от которого веяло спокойной, устрашающей уверенностью. Высокий стройный мужчина в британской военной форме прямо с порога попросил разрешения переговорить со мной с глазу на глаз.
Я была наверху – играла с Эдвардом. Когда за мной пришел Дэвис, я немного запаниковала. Все эти годы я жила в постоянном страхе, что меня раскроют и отправят в тюрьму – и я никогда больше не увижу сына.
Незнакомец ждал меня в библиотеке.
– Доброе утро, – поздоровалась я с ним, стараясь говорить непринужденно. – Я Вивиан Гиббонс. Вы хотели о чем-то со мной побеседовать?
– Да, спасибо, что согласились. Я майор Роберт Оделл, – представился он, пожимая мне руку. – Вы не против, если мы присядем?
– Конечно.
Я жестом пригласила его расположиться на диване. Сама я устроилась в кресле напротив, скрестив ноги и сцепив руки на коленях. Он достал из портфеля какую-то папку.
– Насколько мне известно, миссис Гиббонс, вы свободно говорите по-французски и когда-то работали в министерстве снабжения – до того, как вышли замуж за покойного Теодора Гиббонса.
Мое сердце пару раз испуганно подпрыгнуло:
– Все так.
– Согласно моим данным, у вас также был допуск к секретной информации. Вы это подтверждаете?