– Вы уверены, что эта крошка довезет нас до Портсмута в целости и сохранности? Выглядит немного угрожающе.
– Еще как уверен! – Задорно ответил Баттенберг. – Три-четыре раза нам придется остановиться, чтобы заполнить бак водой, - он указал на огромную емкость под сиденьями, - но я уже спланировал эти остановки.
– Что ж, - Мэри кивнула головой, – в таком случае я не буду брать с собой слишком увесистый саквояж, чтобы не нагружать этот агрегат. Если вы позволите, - она сделала прощальный книксен, – я займусь сборами.
– Конечно, - снисходительно ответил принц, блеснув глазами, выдавая свой азарт и нетерпение, – вас разбудят на рассвете. Впереди нас ждут великие дела!
Глава 3
Двумя днями ранее.
Виндзорский замок. Графство Беркшир.
Сэр Уильям торопился. Омнибус, на который он сел в Лондоне, сломался по дороге, и путникам пришлось добрых два часа ждать починки колеса. Человек, который вызывал его сюда срочной телеграммой, будет крайне недоволен его опозданием. Принц Артур[14], как человек военный, весьма ценил пунктуальность, и Джонс это знал.
Он едва сдерживал себя, чтобы не обогнать провожающего его в кабинет Его Высочества лакея, и не пуститься бегом по залам второго этажа личных покоев королевской семьи. Они преодолели несколько залов в готическом стиле, залы классицизма, и, наконец, самый большой – главный приемный зал в стиле рококо, в итоге оказавшись в малиновой гостиной – излюбленном месте принца Артура в Виндзоре.
– Сэр Уильям Джонс, - важно, нараспев, проговорил холеный лакей, половину лица которого прикрывали пушистые седые бакенбарды, а затем аккуратно закрыл за собой двери.
Принц Артур стоял у окна, нервно накручивая пышные усы на палец. Его статная, натянутая, словно струна, фигура, излучала напряжение на несколько метров вокруг.
– Вы опоздали, - равнодушно сказал принц, однако в этом равнодушии было что-то жесткое, резкое, словно завуалированное обвинение в преступлении. Так говорить умел только он - одной лишь интонацией указывая собеседнику на его место.
– Прошу меня простить, Ваше Высочество, - Джонс прокашлялся, чтобы голос звучал увереннее, – я отправился в дорогу сразу же, как получил телеграмму.
– К делу, - Артур развернулся и широким, чеканным шагом прошел к овальному столу в окружении изящных кресел на позолоченных ножках, – прошу, - он жестом предложил Уильяму сесть напротив.
– Я внимательно вас слушаю, - сэр Уильям почтительно снял шляпу с широкими полями и расположился за столом.
– Пропал папирус, который мы с вами привезли из египетского похода[15], - злобно прошипел мужчина,– и думается мне, что человек, совершивший кражу, прекрасно осведомлен о его секрете.
– Что? – Джонс не верил своим ушам,– тот самый? Это невозможно! Если он попадет в руки…, - он не договорил. Артур перебил его.
– В последний раз я показывал его виконту Херефорду буквально пару недель назад. Я прекрасно помню, как спрятал его в сейф, а сегодня утром…., - брови принца сошлись на переносице, а глаза загорелись яростью, – его там не было. Я решил проверить сейф впервые с того самого дня, и был просто ошеломлен! Не сразу поверил своим глазам. Сейф был пуст. Только подумать…. Этот проходимец заговорил мне зубы, сказав, что всерьез увлекся древним Египтом и мифологией. Умолял показать ему мою коллекцию папирусов. Я попался на его уловки, как последний глупец. Более того – я рассказал ему, где купил эту находку, совершенно не задумываясь об угрозе, исходящей от этого человека. Скорее всего, он просто подсмотрел шифр.
– Но, в таком случае, я полагаю, нет сомнений в том, кто за этим стоит. Вам необходимо просто телефонировать в Скотланд-Ярд и сообщить о краже. Виконт будет арестован, если еще не успел бежать за границу. Конечно, это нанесет урон престижу пэрства, но…
– Это нанесет урон не только нашей системе, но и королевской семье. Вы прекрасно знаете, что папирус краденый. Если это всплывет, окажется, что принц крови замешан в контрабанде краденных артефактов. Все итак догадываются, каким образом пополняется коллекция Британского музея. Но если это станет общеизвестным и, что важнее, доказанным фактом – позор нашему дому и династии. И виноват в этом позоре буду я. Королева никогда не простит мне этого.
Лицо принца Артура исказила гримаса ужаса. Словно он боялся гнева королевы Виктории больше собственной смерти. Опытный генерал спасовал перед «виндзорской вдовой».
14
Речь идет о сыне королевы Виктории – принце Артуре, герцоге Коннаутском и Страхарнском (1850-1942).