Эндрю не только мечтал стать дворняжкой, но и дружил с одними дворнягами. Улучив минутку, убегал к калитке и ждал там появления друзей, с которыми можно переброситься парой слов о простых собачьих делах. Но это бывало так редко! Увидев его у калитки, мисс Ларк тотчас звала его:
— Эндрю, Эндрю, иди сюда, мой красавчик! Перестань общаться с этими ужасными беспризорными дворнягами!
И, конечно, Эндрю вынужден был идти домой. Иначе мисс Ларк шла к калитке и уносила его домой на руках, опозорив перед друзьями. Красный от стыда, Эндрю поспешно взбегал по ступенькам, чтобы другие собаки не слышали, какими словами осыпала его мисс Ларк. Тут было и «бесценный», и «счастье моё», и «мой маленький сахарочек».
Задушевным другом Эндрю был не просто дворовый пёс, а притча во языцех всей улицы. Он не только был помесью эрдель-терьера с Лабрадором, но и умудрился взять от той и другой породы всё самое худшее. Когда бы ни завязалась на улице собачья драка, он был всегда в самой её гуще, вечно грызся с почтальоном и полицейскими, а больше всего любил рыться в помойках или в сточной канаве. Он сумел насолить всей улице. И не один житель говаривал в сердцах — какое счастье, что это отродье — не его собака!
А Эндрю любил его и постоянно ожидал с ним встречи. Иногда им удавалось только приветливо обнюхать друг друга в парке, изредка выпадала удача — побеседовать у калитки. Эндрю узнавал от своего друга все городские новости, и по ухмылке большого пса можно было догадаться, что они были не такие уж невинные.
И всегда на самом интересном месте раздавался из окна голос мисс Ларк, большой пёс вставал, показывал ей язык, подмигивал Эндрю и уходил, вихляя задом. Чихать он на неё хотел!
Эндрю, конечно, не разрешалось выходить за калитку, разве только с мисс Ларк на прогулку или с горничной к ветеринару подрезать коготки.
Вообразите теперь удивление Джейн и Майкла, увидевших Эндрю одного в парке; он пробежал мимо них, прижав уши и задрав хвост, как будто напал на след тигра.
Мэри Поппинс резко остановила коляску — вдруг Эндрю в пылу погони опрокинет коляску вместе с близнецами.
— Эй, Эндрю! Где твой камзольчик? — закричал ему вслед Майкл, стараясь подражать визгливому голосу мисс Ларк.
— Эндрю, несносный мальчишка! — вторила брату Джейн, гораздо лучше подражая голосу мисс Ларк, в чём нет ничего удивительного, ведь она была девочка.
Эндрю заносчиво поглядел на них, а на Мэри Поппинс громко затявкал.
— Тяф! Тяф! — повторил он быстро несколько раз.
— Постой, постой. Мне кажется, первый направо, второй дом по левой стороне, — сказала Мэри Поппинс.
— Тяф? — спросил Эндрю.
— Нет, сада нет. Только огород сзади. Ворота обычно открыты.
Эндрю опять что-то протявкал.
— Не уверена, — сказала Мэри Поппинс. — Но думаю, ты прав. Обычно появляется домой к послеобеденному чаю.
Эндрю кивнул и со всех лап побежал дальше.
Глаза у Джейн и Майкла стали круглые, как блюдца.
— Что он сказал? — выпалили оба, задыхаясь от волнения.
— Ничего, он просто гуляет себе, и всё, — сказала Мэри Поппинс и плотно сжала губы, чтобы ни одно слово больше не вылетело у неё изо рта. Джон и Барбара громко гулили в своей коляске.
— Нет, не просто! — возразил Майкл.
— Он не может просто так гулять! — поддержала брата Джейн.
— Вам, конечно, виднее. Как всегда, — сказала, вздёрнув нос, Мэри Поппинс.
— По-моему, он спрашивал у вас чей-то адрес. Он наверняка… — начал было Майкл, но Мэри Поппинс, фыркнув, перебила его:
— Если ты всё знаешь, зачем меня спрашиваешь? Я ведь не справочная книга.
— Перестань, Майкл, — вмешалась Джейн. — Мэри Поппинс ничего нам не скажет, если ты будешь говорить таким тоном. Мэри Поппинс, пожалуйста, скажите нам, о чём вы говорили с Эндрю?
— Спрашивай у него. Он всё знает, мистер Всезнайка, — ответила Мэри Поппинс, презрительно кивнув в сторону Майкла.
— Нет, Мэри Поппинс, я не Всезнайка. Правда, правда, не Всезнайка. Скажите, пожалуйста.
— Полчетвёртого. Пора идти пить чай, — проговорила ледяным тоном Мэри Поппинс, повернула обратно коляску и опять плотно сомкнула губы, как будто захлопнула дверцу люка. И всю дорогу домой не проронила ни слова.
Джейн с Майклом тащились сзади.
— Это всё ты виноват, — сказала Джейн. — Теперь мы никогда не узнаем, что сказал ей Эндрю.