— Адам. Просто Адам, мы с тобой были на ты.
— Адам, — согласно повторила Мэй. — Я не помню. Мне очень жаль, но боюсь, теперь мне придется осваивать другую профессию, а тебе искать другую актрису.
— Нет, — мужчина не хотел верить в то что слышал. — Ты не можешь вот так отказаться. Ты же звезда. Тебе надо отдохнуть. Точно, ты отдохнешь, память постепенно вернется, и мы еще всем покажем. Ты покажешь, — тут же поправился он.
— Я не знаю, — покачала головой Мэй.
— Не надо сейчас ничего говорить, — Адам попятился к двери. — Все будет хорошо, вот увидишь. Мой телефон у тебя есть, как только будешь готова, позвони мне. Обязательно позвони. Я буду ждать. Я очень буду ждать.
— Хорошо, — пообещала Мэй.
— А можно я тебе буду сам звонить? — спросил мужчина в дверях. — Просто поболтать, я смогу рассказать тебе о том как ты раньше работала, освежить так сказать воспоминания. Ну и просто как друг. Мы же с тобой друзья? — задав этот вопрос, Адам как будто сжался, и Мэй стало его невероятно жалко. Хорошо же мисс Феерия относилась к своему агенту.
— Конечно, звони, — сказала Мэй вслух. — Я буду рада поговорить с тобой.
— Тогда до свидания, — Аллам буквально засветился. — Я позвоню, а ты отдыхай.
Потом приходили еще друзья Маринеллы, кто-то из них охотно представлялся по-новой, а кто-то сердился из-за того, что Мэй никак не могла их вспомнить, не смотря на упоминание о каких-то событиях, как приятных, так и пикантных. А еще Мэй выслушала кучу сплетен и злословия. Некоторые из ее "друзей" просто жаждали поделиться сплетнями о других.
Сейчас Мэй отдыхала, он нее только что ушли две такие закадычные подружки, и девушка была выжата. Подружки поведали ей о том, что она презирала Адама, но не прогоняла его, потому что этот влюбленный идиот очень старался устроить карьеру Мэй. А еще что Мэй собиралась соблазнить того самого Ти, чтобы получить главную роль в сериале, правда они не знали продвинулась ли она в этом деле или нет. Еще Мэй узнала, что Ол переспала с Ту, а жена Ту ничего об этом не знает и что вообще она дура, потому что только полная идиотка может столько лет верить такому кобелю. Что Кати получила роль в мюзикле, наверняка переспала с кем-то потому что б ее такую уродину просто так взял, да и петь она вовсе не умеет. Мэй отметила для себя, что потом надо будет поискать, кто это такая Кати и посмотреть ее работы. А за окном была уже глубокая ночь, но город никогда не спал. Квартира Маринедды Феерии находилась в центре города, на берегу озера и из разных окон открывался совершенно разный вид. Из окна, у которого сейчас сидела Мэй, было видно озеро, а вдалеке даже лес. Окна гостиной выходили на главный проспект Тауэра, с его магазинами, ресторанами и клубами.
Зазвонил телефон.
— Кто это в такой время? — удивилась Мэй.
— Мистер Рицкевич, — сообщил компьютер.
— Соедини, — приказала Мэй.
— Добрый вечер, Маринелла, извини что так поздно, — Адам мял в руках диванную подушку.
— Я еще не спала, — улыбнулась Мэй. — Правда я думала я одна такая.
— О нет, я тоже поздно ложусь.
— Что-то случилось, Адам? — поинтересовалась девушка. — Или тебе не спится, и ты решил поболтать?
— К сожалению нет, — вздохнул мужчина и Мэй стало жалко полушку у него в руках. — Со мной связался директор картины Саманта.
— И? — подтолкнула Адама продолжать Мэй.
— Они узнали о твоем возвращении и требуют, чтобы ты выполнила свои обязательства.
— А у меня есть перед ними обязательства? — удивилась Мэй.
— Да, ты же подписала контракт. Они хотят, чтобы завтра утром ты была на съемочной площадке.
— Но я же не могу, — воскликнула Мэй. — Я даже контракта этого не помню.
— Маринелла, я все это им рассказал, я просил принять это как обстоятельства непреодолимой силы, но они заявили, что потеря памяти это не форс-мажор. — Адам сжался. — Я их понимаю не так то легко найти такую актрису как ты.
— Ну расторгни это дурацкий контракт, — хмыкнула Мэй. — Я не могу сниматься, я элементарно не помню как это делается.
— Я не могу его расторгнуть, — на Адама стало вообще жалко смотреть. — Там неустойка в пятьдесят тысяч, — прошептал он.
— Сколько? — ахнула Мэй.
— Пятьдесят тысяч. Маринелла, хорошая моя, умоляю, давай завтра поедем на киностудию, может, увидев тебя, режиссер войдет в наше положение.
— Ты думаешь?
— Попробовать стоит, — вздохнул Адам. — Правда директор картины сказал, что раз ты не в больнице и не изуродована, то можешь играть, — добавил он тише.
— Пришли мне этот контракт, — попросила Мэй.