— Ваш выход сразу после антракта, — подсказали Мэй, и девушка пошла переодеваться для второго, дополнительного отделения.
"Ты моя любовь" была встречена зрителями с тем же восторгом, что и предыдущие песни, Мэй и Дор были любимцами публики и пели оба просто замечательно, потом Дориан выступал один, а после него опять была очередь Мэй.
Мэй вышла на сцену, невероятно красивая, в черном платье с вырезом почти до талии, перехваченном лишь парой тоненьких ремешков, чтобы уж совсем не расползалось и не оголяло груди. Она улыбнулась и кивнула, давая команду включать музыку, и практически сразу заиграла Колыбельная. В этой песне проигрыш был совсем крошечным, всего пару нот и надо было начинать петь, но девушка так растерялась, что не запела. В зале было тихо.
— Пой, — прошипел из-за кулис Дориан.
Музыка заиграла снова и Мэй запела. Она не сразу смогла справиться с голосом, потому что очень старалась петь не так как она пела эту песню в Кувере. Пару раз голос дрогнул, но все же Мэй продолжала. Ей очень хорошо был виден зрительный зал, потому что освещали ее с боков сцены и сверху. Во время второго куплета, из рядов, занимаемых военными, встал человек в котором девушка без труда узнала Терри. Мужчину почти сразу дернули за руку, заставив сесть, но в том что это был он, Мэй не сомневалась. Едва смолкла музыка, девушка убежала за кулисы и почти упала в руки Ти, ее трясло.
— Мэй, Маринеллочка, ты что? — испугался мужчина. — Все хорошо, ты молодец. Немного растерлась, но потом отлично спела. Быстро, принесите воды и успокоительного, — крикнул он помощникам.
— Не то… не та…я же… Мэй задыхалась.
— Вот вода, — подскочил один из организаторов концерта.
— К черту воду, — завизжала Мэй, грохнув стаканом об стену. — Какого дьявола мне поставили Колыбельную? Я же сказала что ее нельзя, я же выбрала другую песню.
— Именно, — поддакнул Дор.
— Вы даже не понимаете что в наделали, вы меня погубили, вы все погубили, год жизни, столько страхов, столько надежд, вы…. Идиоты, ненавижу, — у Мэй началась истерика. Она рыдала, билась в руках Ти и никак не могла остановиться.
— Тихо детка, — за кулисами непонятно откуда появился Пол. Он вырвал девушку из рук режиссера и хорошенько тряхнул ее. — Это я. Тихо. Успокаивайся.
— А вы вообще кто? Как вы попали за кулисы? — удивился Ти.
— Я ее друг, близкий друг. У Мэй истерика, ей нужно на воздух, — Пол подхватил рыдающую девушку на руки и стремительно ушел.
— Я погибла, — рыдала Мэй уже у него в машине. — Я все погубила. Зачем они поставили эту песню? Зачем я ее стала петь? Надо было молчать, я все разрушила. Все что создавала с таким трудом. К чему теперь все? Почему я не умерла раньше? — Мэй задыхалась от слез. Пол довольно резко притормозил около небольшой аптеки, мимо которой проезжал и потащил Мэй туда.
— У нее истерика, мне надо какое-нибудь сильное успокоительное, — бросил он аптекарю.
— Но это же… Это же Лора, — ахнул мужчина.
— Успокоительное, — почти с угрозой повторил Пол. — Быстрее.
— У нас есть вот и вот, — аптекарь выкладывал на прилавок препараты, а еще вот, но это…., договорить он не успел, Пол забрал у него коробочку, вскрыл ее и всадил находящийся внутри шприц с лекарством девушке в плечо.
— Только по разрешению врача, — растерянно закончил аптекарь.
— Я сам врач, — как можно милее улыбнулся Пол. — Можно теперь водички? Мисс Феерии надо попить.
— Да, конечно, — аптекарь протянул бутылку с водой. Я большой поклонник мисс Феерии, — сообщил он, пока Пол почти силой вливал в Мэй воду. — Ее Лора просто гениальна. А можно мне автограф?
— Боюсь, что сегодня не получится, — Пол поставил еще не до конца успокоившуюся, но уже не рыдающую Мэй на ноги. — Как-нибудь в другой раз. Сколько я должен? Прекрасно, — он провел рукой по датчику кассы. — Спасибо за помощь.
Мэй еще дышала с трудом и периодически всхлипывала, но ей становилось лучше.
— Я все погубила, сама, — шептала она. — Они придут за мной и теперь убьют наверняка. Зачем я спела? Зачем я вообще сниматься решила? Почему не уехала, как собиралась?
Пол не вмешивался до тех пор пока девушка не перестала всхлипывать.