Когда Сергей, в расстроенных чувствах, опустив голову, продирался через кусты с восточной стороны здания, его кто-то сверху окликнул по имени. Подняв голову, он увидел открытое окно на втором этаже, из которого валил дым. Вероятно, это была курилка. Из окна выглядывали два его однокашника.
- Серега! Ты чего там по кустам лазишь? Потерял что? Чего не заходишь?
- Кадровики не дали пригласительный, сочли меня не достойным.
- А назначение получил?
- Да. Засунули на сторожевик.
- Как же так?! Ты же у нас подводник!
- Теперь уже нет.
Сергей осмотрелся. Неподалеку от здания росло громадное дерево, отдельные ветви которого почти достигали стены. Одна из веток росла над самым окном. Стоило попробовать.
Здесь необходимо отметить, что решения принятые сгоряча не всегда верные. Это на первый взгляд было окно второго этажа. Учитывая высоту холла и концертного зала на первом этаже, окно по высоте соответствовало окну третьего, а то и четвертого этажа жилого дома. Дерево, хоть и было громадным, но ветка над окном была тонковата. К тому же, сие растение было из семейства тополиных, и древесину имело довольно хрупкую.
Он влез на дерево, забросил парням в окно папку и фуражку и повис на руках на облюбованной ветке. Перебирая руками, приблизился к окну. Теперь подоконник находился от него в метре по горизонтали и в двух метрах вниз по вертикали. Сергей начал раскачиваться на ветке, как на турнике, собираясь спрыгнуть на подоконник.
В момент прыжка, ветка треснула и надломилась, поэтому приземление на подоконник прошло неудачно. До подоконника он не долетел. Ботинки Сергея лишь скользнули по отливу окна и провалились в пустоту. Но схватиться руками за подоконник он успел.
Три пары крепких рук выдернули его внутрь помещения. Правда, при этом ему едва не оторвали рукав. Теперь со спины на форменной тужурке образовалась прореха около 20 сантиметров, сквозь которую предательски просвечивала светлая подкладка. Ну и свежая царапина на щеке…
- Наше дело правое, мы победили, - сказал себе Сергей и вместе с курильщиками проследовал в зал. Актовый зал был заполнен почти полностью и только два первых ряда оставались пустыми. Вероятно, их оставили для свиты командующего, если адмирал
пожалует с таковой. Сергей забился в середину и сел там, в тревожном ожидании. Лейтенанты активно переговаривались меду собой, поэтому в зале было шумно, как в потревоженном курятнике. Сергей взглянул на часы, было 13часов 57 минут.
В зал вкатился капитан 1 ранга Овечкин. Толстый, красный, потный и злой. Шевеля губами, он скользил взглядом по рядам, словно считал кур на насесте. В зале захихикали.
- Ну-ка, тихо в зале! – рявкнул Овечкин и, подождав пока относительная тишина наступила, продолжил.
- Лейтенант Барк есть в зале?
Никто ему не ответил. Сергей пригнул голову и спрятался за спину впереди сидящего лейтенанта.
- Я еще раз спрашиваю, лейтенант Барк есть в зале?! – зловеще прошипел Овечкин, и пошел по проходу, оглядывая ряды. Лейтенанты, знавшие Сергея, не понимая в чем тут дело, начали поворачивать головы и оглядываться на него. По поворотам их голов Овечкин и сориентировался. И теперь, глядя прямо в глаза Барка, произнес:
- Я последний раз спрашиваю, лейтенант Барк есть в зале?
- Есть, - сказал Сергей и встал.
- Вон отсюда! Немедленно!
- Есть, - повторил Сергей и начал медленно пробираться к проходу между рядами.
- Быстрее! Бегом! – уже в полный голос орал Овечкин.
- Есть, - снова сказал Сергей, но скорость не увеличил. В проходе он уронил папку, из не выпали ручки и бумаги, которые он начал собирать.
- Бегом! Вон отсюда! – уже ревел Овечкин, топая от бешенства ногами.
Сергей уже дошел до второго ряда, когда в зал вбежал дежурный мичман и громким шепотом сообщил: - Командующий!
Тут же в зал вошли командующий Тихоокеанским флотом адмирал флота Омельченко и начальник политуправления флота – член военного совета (ЧВС) адмирал Захаровский.
- Товарищи офицеры! – скомандовал Овечкин и весь зал, грохнув откидными сиденьями, встал, приветствуя адмиралов. Командующий поздоровался, зал нестройно ему ответил.