Каждая ракетная стрельба предварялась планированием. В штабе из листов ватмана склеивали полотно размерами два на полтора метра. В правом верхнем углу располагалась угрожающая надпись – «Совершенно секретно». В левом углу – «Утверждаю. Командующий флотом». Заголовок гласил – «Решение командира дивизии на ракетную стрельбу ПЛ «К- ХХХ»». На вклеенной в центр схемы карте, обозначалось маневрирование лодки и место старта. На полях флагманские специалисты дивизии расписывали обеспечение мероприятия в части касающейся их специальности. Внизу подпись командира дивизии и командира лодки….
Сию бумагу засовывали в зеленый металлический тубус, опечатывали печатями и везли во Владивосток, в штаб флота, на утверждение. Бумагу сопровождала троица – впереди шел адмирал Шестовский с портфелем, в котором находились, термос с чаем и пирожки. За ним шел Барк с тубусом на ремне за плечом, который напоминал базуку. Замыкал шествие матрос с автоматом.
В штабе флота Шестовский заходил к начальнику штаба, с которым они вместе служили на Камчатке, и они пили чай с домашними пирожками. Сергей обходил кабинеты всех флагманских, те рассматривали план стрельбы, задавали уточняющие вопросы и ставили свои подписи. Затем Шестовский нес «Решение» на утверждение к комфлота.
После всех согласований, лодка выходила на практическую стрельбу. Она занимала назначенный район, наверху находился обеспечивающий надводный корабль с командиром дивизии на борту. И хоть лодки стреляли всегда ночью, на КП флота обязательно находился командующий. На стреляющей лодке, кроме экипажа, флагманский штурман – контролер №1 и флагманский ракетчик – контролер №2. Функции контролеров заключались в отслеживании действий экипажа при предстартовой подготовке, все ли делалось правильно. Если допускались промахи или аппаратура давала сбой, контролеры имели право отменить стрельбу, либо перенести время старта. Ответственность была высока. При отклонении ракеты от цели на три километра – это была двойка, и главный виновник – флагманский штурман. Плохо «прицелился». Если ракета падала при старте, либо не долетала до полигона, виновата была ракета и флагманский ракетчик. Эту статистику Сергей знал хорошо. Правда, в его практике подобных случаев не было. За три года его службы в дивизии, было выпущено семь ракет. Три из них с оценкой «хорошо», остальные – «отлично».
После стрельбы, лодка заправлялась ядерными ракетами и торпедами и уходила на боевую службу. Там болталась два месяца в тревожном ожидании, не поступит ли кодовое слово, приказывающее применить оружие. И тогда три тридцатитонные ракеты устремятся в космос и оттуда сыпанут по городам противника кассеты с ядерными зарядами….
* * *
Но продолжалась мирная жизнь, небо было голубым, вода в море соленая и все было нормально. Экипажи тренировали стартовые расчеты, лодки сдавали курсовые задачи. На прием задачи в море выходил весь штаб во главе с комдивом. После приема задачи, если
оценка была положительной, адмирал собирал в кают-компании флагманов на чаепитие. Пока лодка возвращалась в базу, он рассказывал им всякие притчи и флотские случаи, которых знал превеликое множество. Как-то Сергей задержался и вошел в кают-компанию, когда все уже сидели за столом. Шестовский подвинулся на диване, давая место Барку.
- Штурману место по правую руку. Ибо как говаривал Петр Первый – «штурмана хоть и пакостный народ, до баб и вина охочий, но за знания хитростных навигацких наук в кают-компанию допущаемый».
После опустошения очередного стакана, адмирал продолжил.
- Вот вы молодежь того не знаете, что воинские звания в военно-морском флоте соответствуют мужской силе и потенции их носителей. Таким образом, званию соответствует количество сперматозоидов. Сначала л-е-й-тенант, затем стар-лей, кап-лей, кап-три, кап-два, кап-раз и отмираль.
Когда все отсмеялись, Шестовский велел включить радиоприемник «Волна», находящийся в кают-компании.
- Послушаем последние известия, узнаем, что там в мире деется.
Диктор, торжественным голосом сообщил, что запущена в космос очередная ракета с тремя космонавтами на борту. Старт прошел успешно, и космонавты чувствуют себя хорошо. Адмирал налил себе очередной стакан чая и продолжил.