– Майор Саблин, – представился он сильным звучным голосом, явно привык или отдавать приказы как на плацу, так и в зоне боевых действий, – по приказу руководства охраны Президента. Господин Ропуха, мне поручено доставить вас в Кремль.
Я дернулся, хотел было вскочить, но Мальгин опустил мне ладонь на руку, я понял, перевел дыхание.
– Позвольте напомнить, – сказал он ровным протокольным голосом , – переходной период передачи власти продлится несколько месяцев! Только в мае господин Ропуха может…
Майор прервал:
– Господин Ропуха, президент России два часа тому в бессознательном состоянии увезен в клинику. У него тяжелейший инсульт.
В зале, как и за столом президиума, потрясенно замерли, смотрят на меня с ожиданием, даже Козлов застыл с полураскрытым ртом.
– И что, – уточнил я, – исполнять обязанности не сможет?
Он ответил коротко и с растущим нетерпением:
– Да, и на рыбалку сегодня не пойдет. Собирайтесь.
Я пробормотал:
– В этом случае обязанности президента исполняет премьер-министр… а если и того что-то свалит, то спикер…
Я не договорил, что если и спикер вдруг склеит ласты, то и дальше готова кандидатура, процедура предусмотрена, майор прервал быстро и решительно:
– Господин Ропуха, старые нормы не действуют, вы это понимаете!.. Вы срочно переезжаете в Кремль. И немедля созывайте свою команду.
Я поднялся, развел руками.
– Но моя семья…
Он сказал безапелляционно:
– Ваша семья не может остаться без охраны, иначе и вы уязвимы. Всё решено. Для охраны вашей жены и детей уже отправлены наши люди.
– Мне нужно заехать домой, – сказал я, – собрать вещи…
Он отрезал:
– Я сказал «собирайтесь», а это значит выходите и садитесь в автомобиль. И побыстрее, господин Ропуха! Оставьте ключ, вам привезут все необходимые вам домашние вещи.
Через пару минут меня почти вынесли под руки крепкие здоровяки в камуфляжной форме, за мной высыпали растерянные трансгуманисты, но меня впихнули на заднее сиденье мощного внедорожника, справа и слева сели те ребята, что вытащили меня, стиснули горячими мускулистыми телами.
Мотор взревел, автомобиль сорвался с места и понесся по вечерней улице. Мне показалось, что на поворотах его слегка заносит, словно это не автомобиль, а танк среднего класса. Или настолько бронированный джип, что по весу близок к танку.
На улицах то и дело взвывают сирены, автомобили с включенными маячками проносятся по улицам, не обращая внимания на знаки. В одном месте дорогу нам преградил отряд из четырёх спецназовцев с автоматами наизготовку, впереди человек с овчаркой в поводу.
Майор высунулся, его тут же взяли на прицел, но он показал удостоверение, и для нас моментально очистили дорогу.
Автомобиль мчится на такой скорости, что его заносит, чиркает бронированными колесами по придорожным камням.
Я спросил нервно:
– Не успеваем?
– Почти, – ответил Саблин непонятно.
– А зачем…
– Надо, – отрезал он.
Ещё полчаса стремительной гонки, и мы, миновав тщательную охрану у Спасской башни, ворвались во внутренности Кремля, где уже медленнее подрулили к большому Кремлевскому дворцу, построенному по приказу Николая Первого после того, как он одних декабристов повесил, а остальных отправил в Сибирь.
В коридорах нервная суета, одни носятся, как муравьи по тревоге, другие слоняются лишь бы выглядеть при деле, но я с первой секунды ощутил, что если муравьи сразу знают, что им делать, то эти в самом деле растеряны, муравьев объединяет общая воля, а эти имитируют рабочее состояние…
Один из телеэкранов прицеплен даже в коридоре на стене, взволнованная дикторша красивым театральным голосом патетически тараторит о жертвах, двое чиновников остановились, смотрят и слушают, мешая проходить другим.
За дверью, мимо которой проходим, послышались резкие выкрики, шум борьбы, грохот падающей мебели. Дверь от удара, отворилась наполовину, я успел увидеть как на пол бросают вниз лицом мужчин в дорогих костюмах, кого-то пинают, явно сделал что-то не так или слишком медленно лег, над ними нависают грозные фигуры в футуристических костюмах и сплошных шлемах, даже без намека на лицевую часть, автоматы направлены на лежащих.
Мы прошли мимо, я буркнул:
– Ну и развлекаловка в Кремле. Точно не скучаете.
Саблин сказал негромко:
– А вы все говорите «коридоры власти»! В коридорах такое редко, в кабинетах часто.