– Сдвинем, – пообещал я, – совместными усилиями!
Он поклонился и отступил на шаг.
– Господин президент…
Вот что значит быть президентом, который то на охоте, как Брежнев с его Политбюро, то на море, как Горбачев, то вообще носится голым до пояса по тайге на медведе, дверь за ним ещё не захлопнулась, как с той стороны придержали, зашел оживленный и бодрый Бабурнин, оглянулся в коридор:
– Представляешь, не хотели пускать!.. Ишь!.. Наши подтягиваются, скоро заполонят Кремль.
Всех надо пристроить, мелькнула мысль. В советники, заместители, помощники… Пусть учатся руководящей работе.
Бабурнин подошел к окну.
– Вчера я видел двор, – сказал он как-то потеряно, – несколько человек и кремлевскую стену. А сегодня вдруг открылась вся Москва, а за нею Сибирь, Западная и Восточная, Дальний Восток, Северный морской путь с идущими атомными ледоколами, бурлящий Кавказ, недружественная Европа и вообще, как много на планете стран и народов… и как велика Россия!
– Не пугай, – сказал я нервно, – мне кажется, глупо выбирать вот так президента огромной страны. Мэра города – да, ну ещё губернатора с большим натягом, но, чтобы руководить такой огромной страной… нет, нужен человек, которого с детства воспитывали для такой должности!
Он нервно хохотнул.
– Монархия?
Я покачал головой.
– Нет, но я хотел бы стать последним, кого выбрали вот так, просто изъявлением голосов, среди которых больше половины пьяных дураков и полусумасшедших бабок, а ещё и юные существа, ещё не нюхавшие жизни.
Он сдвинул плечами.
– Президент мог бы назначать достойного преемника из своего окружения. Пётр Великий хотел, но не успел, потому и началась после его смерти такая вакханалия. Но если заикнетесь о таком, вас сожрут справа и слева. Да и простому народцу хочется чувствовать себя важным, дескать от него зависит, кому быть президентом.
– К счастью, этого простого народа всё меньше и меньше…
– Дураков не сеют, но почему-то рождаются.
В кабинет заглянула Маковея, левой рукой прижимает к груди папку с бумагами, вся подчеркнуто деловая, собранная и старательная.
– Господин президент?
Я кивнул.
– Слушаю.
Она произнесла тихо:
– Кризисный кабинет уже собрался. В Голубом Зале.
– Далеко идти?
– Две минуты, господин президент. Вам четыре.
Я поднялся, чувствуя как отдалось легкой болью в пояснице, то ли простыл, то ли почки что-то напоминают.
– Тогда отправимся. Точность – вежливость президентов.
Она чуть улыбнулась, наверняка решила, что намекаю на предыдущего, что часто опаздывал на важные встречи.
Мы двинулись по брынцаловскому коридору, быстро выхватывая взглядом знакомые по новостям и новостным роликам лица, вон тот министр тяжёлой промышленности, за ним министры энергетики и цифрового планирования… нет, развития, планирование где-то в подкомитетах, они не входят в комитет кризисного реагирования, что вообще-то зря…
Дмитрий догнал, чуть оттеснив Маковею, та его появление восприняла ревниво, шепнул на ходу:
– Надо оформить новый кабинет министров.
– Пока работаем со старым, – ответил я так же тихо.
– А премьер-министр?
– Дождемся первого же промаха, – пообещал я. – Или намеренного саботажа.
Коридор кончился, дальше роскошный зал, а потом ещё два один за другим, здесь строгая роскошь императорских покоев слегка бросает в дрожь, вдоль стен мужчины и женщины застывают, как статуи, но рассматривают меня с жадным интересом. Обычно президентами становятся уже примелькавшиеся здесь на разных должностях, их знают, как облупленных, знают и то, чего от кого ожидать, а я совсем инопланетянин, хотя программа моей партии всем понятна, её даже снисходительно так одобряют, но добавляют даже мелкие секретарши, что мы хоть и хорошие люди, но планы у нас нереальные, а сами мы как исусики, не от мира сего…
А вот посмотрим, сказал я себе зло. Снаппер помог взять власть, а удержать мы обязаны, не зря же средний ай-кью по нашей партии почти вдвое выше, чем в любой остальной.
– Кто, – спросил я, – в кризисном комитете?
Дмитрий ответил без запинки:
– В антикризисном комитете главы силовых ведомств, глава Центрального банка, министр экономики, вообще федеральные министры… за исключением культуры, туризма, спорта и прочих не первостепенных министерств.
Антикризисная политика, насколько помню, включает меры, направленные на ограничение масштабов распространения кризисов, уменьшение их продолжительности и глубины, смягчение и преодоление последствий кризисных ситуаций, но подобного в истории человечества ещё не было.