«После этого Пат всю трясло, — рассказывает все та же родственница Кеннеди. — Потом, как мне кажется, она почувствовала, что нельзя быть столь прямолинейной и откровенной с Мэрилин. «Я сейчас думаю, что мне следовало вести себя так же, как и все остальные, то есть просто говорить ей, что все хорошо, — рассказывала Пат, — потому что я боюсь, что она не сможет справиться с правдой». Пат сказала, что, если бы это была любая другая женщина с такими серьезными проблемами, она бы немедленно позвонила ее мужу. Но у Мэрилин не было мужа — только ее хитрый психиатр, а Пат ему совсем не доверяла. В общем, она сняла трубку и позвонила Джо [ДиМаджио]. Я не знаю, что она сказала ему, и я не знаю, что он сказал в ответ. Я только знаю, что Пат после этого разговора была просто в ужасе. «Я чувствовала, что это неизбежно, — сказала она. — Я чувствовала, что моя подруга умирает, а я не могу ничего изменить».
В середине июня Бобби и Этель Кеннеди принимали гостей в Хиккори-Хилл, в своем доме в Вирджинии, по случаю приезда Питера и Пат Лоуфордов. Зная, что Мэрилин очень близка с Пат, они решили пригласить и ее. Кто-то может спросить: если бы Этель верила, что у Мэрилин был роман с ее мужем, стала бы она приглашать ее в свой дом? Вряд ли. Если бы у Бобби были какие-то особые отношения с Мэрилин, также сомнительно, что он позвал бы ее в Хиккори-Хилл. Родственница Кеннеди вспоминала, что единственное, что беспокоило семью, это то, сколько людей на тот момент знало об интимной связи между Мэрилин и ДФК. Что случится, если Джеки появится на вечере? Она не была приглашена, но что, если?.. Это было рискованно. Может быть, только Мэрилин не захочет прийти? Она решила не приходить на этот прием, понимая, что в любом случае с Бобби она увидится в конце месяца на приеме у Питера и Пат Лоуфордов. 13 июня 1962 она послала телеграмму Этель и Бобби:
«Дорогой генеральный прокурор и миссис Роберт Кеннеди. Я была бы счастлива принять ваше приглашение на прием в честь Пат и Питера Лоуфордов. К сожалению, я участвую в поездке борцов за свободу, мы выступаем с протестом против утраты прав меньшинств, отошедших к немногим из оставшихся земных звезд. В конце концов, все, что мы требовали, — это наше право сверкать.
Мэрилин Монро».
В среду 26 июня 1962 года Бобби Кеннеди должен был возвращаться в Лос-Анджелес без Этель. Питер и Пат собирались устроить ответный прием для него уже у себя дома. «Я хочу, чтобы Бобби посмотрел мой новый дом», — сказала Мэрилин Пат по телефону в начале недели. «Действительно? — спросила Пат. — Но зачем?» Мэрилин не знала, что ответить. Она сказала, что просто хотела увидеть его. Пэт попыталась логически объяснить, что организовать это будет довольно трудно. Ведь прямо из аэропорта Бобби собирался приехать к ним домой. Она не могла придумать ни одного повода, чтобы отвезти его домой к Мэрилин. «Ну, если бы тебе нужно было приехать, чтобы забрать меня, это могло бы стать подходящим поводом», — предложила Мэрилин. Естественно, Мэрилин могла доехать на машине до дома Лоуфордов сама, однако она продолжила развивать эту идею, и наконец Пат сдалась. В понедельник 25 июня, как свидетельствует запись в журнале регистрации телефонных вызовов, Мэрилин позвонила в офис Бобби в Вашингтоне, чтобы уточнить, будет ли он у Лоуфордов в среду, и чтобы также пригласить его в свой новый дом, выпить по бокалу вина. Она говорила с его секретарем, Энджи Новелло, всего одну минуту. Вот чем объясняется совершенно непонятная ситуация, когда все увидели Питера Лоуфорда, подвозящего свою жену Пат и Бобби Кеннеди к дому Мэрилин Монро. Мэрилин пригласила их войти и показала Бобби свой дом — Питер и Пат бывали там прежде.
Любопытно, что обстановка у Мэрилин была довольно непритязательной. Она была удивительно приземленной, особенно если вспомнить, насколько яркой звездой она была в то время. У нее был очень скромный дом, всего в несколько комнат. Он был не больше дома Болендеров, где она выросла. На самом деле он был даже меньше! У нее не было скрытых намерений покрасоваться перед Бобби Кеннеди — состоятельным человеком, живущим в особняке в Вирджинии, чьи владения все возрастали. Это просто был ее дом. Она гордилась им, каким бы маленьким и незначительным он ни казался посторонним людям, и очень хотела показать его. Она чувствовала, что есть более важные вещи, чем то, сколько у нее денег или насколько удачно она пускает пыль в глаза. Когда она занималась домом, она решала более важные, мировоззренческие задачи. «Моя работа важна для меня, как для личности, — сказала она в одном своем интервью приблизительно в это время. — Моя работа — это земля, на которой я должна стоять. Актерство — это очень важно. Порой мне кажется, что я построила здание без фундамента. Но я работаю, чтобы выстроить этот фундамент...»
Всего лишь через полчаса — в течение которого они выпили по бокальчику шерри — все четверо сели в машину Лоуфордов и поехали в дом на океанском побережье. В конце вечера водитель Бобби Кеннеди отвез Мэрилин Монро домой — одну.
Потерянные выходные
Пат Кеннеди Лоуфорд не знала, что ей делать с Мэрилин Монро. Она не знала, были ли истории, которые она слышала в разговорах про ее братьев и подруг, правдивыми или нет. Мэрилин ясно заявляла, что у нее были свидания с Бобби. Однако Пат знала, что одно из этих «свиданий» в действительности было приемом в ее доме в честь ее брата и что Мэрилин была всего лишь одной из гостей. Кому она должна была верить? Определенно, Мэрилин никогда не была надежным источником информации. Она также не была уверена, что ее братья расскажут ей правду. В конце концов, мужчины клана Кеннеди никогда не были откровенны относительно своих неблаговидных делишек. Впрочем, одно она знала наверняка. Бобби сказал Мэрилин, чтобы она перестала доставать его брата, Джека, и та была этим очень расстроена. Придумала ли она в своей голове взаимоотношения с ДФК, создав историю из воздуха? И если так, может быть, она тем не менее приняла не самое разумное решение закончить все сексом с Бобби? К тому времени Пат начало казаться, что возможно все, что реальность любого ненормально искажена. «Казалось, мы все пойманы ночным кошмаром Мэрилин, — сказала одна из родственниц Кеннеди. — Все как бы вращалось вокруг болезни Мэрилин, и никто не знал, что было правдой, а что не было, кто лгал, а кто нет».
Отчаявшись понять, что и думать, Пат Кеннеди Лоуфорд позвонила Фрэнку Манкевичу, консультанту Бобби по вопросам прессы1. «Пат, ты лучше бы все разузнала, чем верить этой бессмыслице», — вспоминал он через несколько лет. — Она сказала: «Видит бог, Фрэнк, я не знаю, во что верить больше, я разрываюсь между тем, что слышу от Мэрилин, и тем, что говорят все остальные». Я сказал: «Хорошо, послушай, что я тебе скажу, Пат. Это неправда. Если бы это было правдой, я бы знал, а я не знаю, значит, это неправда». Она была мне очень признательна. Она сказала: «Спасибо тебе большое. Спасибо тебе огромное».
В это же время Фрэнк Синатра позвонил Пат — что довольно странно, поскольку они редко разговаривали, — чтобы сказать, как ему жаль, что он так отреагировал на ее мужа, когда президент Кеннеди решил не останавливаться в его доме в Палм-Спрингс. Он сказал, что хотел бы пригласить Лоуфордов в свое любимое местечко, в комплекс «Кал-Нева-Лодж», на выходные. (Хотя Фрэнк и Питер все еще были в напряженных отношениях по деловым причинам — лучше предоставим биографам Питера Лоуфорда объяснять почему, — но иногда они терпели присутствие друг друга.) Синатра сказал Пат, что он будет выступать в основном зале, а певцы Бадди Греко и Роберта Линн будут работать в холле для отдыха.
Кал-Нева, расположенная точно на границе Калифорнии и Невады, могла похвастаться прекрасным залом (где выступали те же артисты, что и в Лас-Вегасе — друзья Фрэнка по большей части.) Там был огромный зал, а также около двадцати меблированных коттеджей, стоивших около пятидесяти долларов в сутки. Роскошные игровые казино были расположены на невадской части комплекса. В рекламных объявлениях это место называлось «Небеса в горах». Пат была против идеи лететь в Неваду, чтобы повидаться с Синатрой. Однако она чувствовала, что должна, по крайней мере, передать приглашение своему мужу. Он, конечно же, загорелся этой идеей и не мог дождаться момента отлета. Если Фрэнк хотел навести мосты, Питер был намерен прибежать с молотком и гвоздями. «Пат и Питер немного поссорились из-за этого, — сказал Милт Эббинс. — Все, что я могу рассказать вам, это то, что Пат не хотела лететь, и Питер сказал: «Мы не можем отклонить приглашение Фрэнка Синатры. Если Фрэнк хочет, чтобы мы были там, нам придется поехать». Пат взбесилась, услышав от Питера подобную чушь. Но она сдалась первая, и они поехали». Мэрилин также сказала, что она бы хотела полететь в Кал-Неву. Расстроенная чем-то, что случилось с ее матерью в Рок-Хэйвен — неизвестно, правда, чем именно, — она сказала, что может уехать на выходные.