Мерле только молча кивнула.
Юнипа приблизила лицо к зеркалу и погрузила в него нос. Голова у нее была меньше, чем у Мерле, - да и вся Юнипа была более тонкой и хрупкой, - и потому ее лицо сразу оказалось в воде по самые виски.
Мерле терпеливо ждала. Она смотрела на худенькую фигурку Юнипы в не по размеру длинной ночной рубашке, на которой так резко обозначились острые плечи, а у краев выреза так сильно выпирали костлявые ключицы, что казалось, будто и рубашки-то на ней нет.
Смотреть, как кто-то другой пользуется ее зеркалом, было для Мерле непривычно, даже странно. Ведь все самые невероятные действия представляются вполне естественными, когда их производишь сам; но если это делает кто-то другой, так и хочется фыркнуть, повернуться и уйти.
Однако Мерле продолжала смотреть и думала: что там сейчас может видеть Юнипа? Наконец не выдержала и спросила:
- Юнипа, ты меня слышишь?
Наверняка она слышит. Ведь ее уши даже не задевают поверхность зеркальной воды. Однако ответа не последовало.
- Юнипа!
Мерле забеспокоилась, но не двинулась с места. Ей вдруг стали видеться жуткие картины, представилось, как страшные чудища обгладывают в Зазеркалье лицо ее подруги: когда та вытащит оттуда голову, то на шее у нее окажется только голый череп с волосами, как те большие скорлупы на шестах, что обнаружил профессор Борбридж во время своей экспедиции в Ад.
- Юнипа! - окликнула ее Мерле погромче и схватила за руку. Рука была теплая. Пульс нормальный.
Юнипа возвращалась. Именно возвращалась. Лицо у нее было такое чужое, будто она приехала из каких-то дальних неведомых стран, которые находятся, наверное, с другой стороны глобуса или, скорее всего, существуют только в ее воображении.
- Что там было? - взволнованно спросила Мерле. - Что ты видела?
Она многое бы дала, чтобы в этот момент у Юнипы были бы обычные человеческие глаза, по которым можно читать. Иногда бывают вещи, о которых лучше не знать, но кое-что понять все-таки следует.
Однако глаза Юнипы, блестящие и твердые, ничего не выражали.
"Вдруг она сейчас заплачет?" - невольно подумалось Мерле, и эта мысль на мгновение вытеснила все остальные.
Но Юнипа не плакала. Только уголки рта подрагивали. Однако ей, как видно, было не до смеха.
Мерле пригнулась к ней, взяла у нее из рук зеркало, положила его на пол и нежно обняла подругу за плечи.
- Что там было?
Юнипа помолчала, а потом подняла на Мерле свои отливавшие металлом глаза.
- Там было темно.
"Я сама знаю", - чуть не выпалила Мерле, но тут ее осенило, что Юнипа говорит о какой-то другой темноте, не о той, которую обычно можно видеть в зеркале.
- Расскажи мне обо всем, - потребовала Мерле.
Юнипа покачала головой.
- Нет. Даже не проси.
- Что? - вырвалось у Мерле.
Юнипа отодвинулась от нее и встала с постели.
- Никогда не спрашивай меня о том, что я там видела, - глухо произнесла она. - Никогда.
- Но,Юнипа...
- Прошу тебя.
- Там не может быть ничего плохого! - вскричала Мерле, в ней боролись упрямство и отчаяние. - Я же дотрагивалась до руки. До руки, Юнипа!
За окном на утреннее солнце набежало облако, и зеркальные глаза Юнипы тоже потемнели.
- Брось свои затеи, Мерле. Забудь про руку. Не трогай зеркало. Так будет лучше.
С этими словами она повернулась, открыла дверь и вышла из спальни в коридор.
Мерле замерла на кровати, - она не могла ни шевельнуться, ни собраться с мыслями. Словно окаменела. Вскоре она услышала, как где-то захлопнулась дверь, и почувствовала себя страшно одинокой.
* * *
В этот же день Арчимбольдо отрядил своих обеих учениц на ловлю зеркальных призраков.
- Сегодня я хочу показать вам кое-что интересное, - сказал он в полдень.
Мерле краем глаза увидела, как Дарио и двое других ребят переглянулись и растянули рот в ухмылке.
Мастер-зеркальщик показал на дверь в мастерской, за которой находился склад.
- Вы там еще не бывали, - сказал он. - Но так было нужно.
Мерле подумала, что он боится за хранящиеся там волшебные зеркала.
- Зеркала, которые я изготавливаю, не безопасны в обращении. Арчимбольдо оперся обеими руками о верстак за своей спиной. - Время от времени их надо очищать..., - он запнулся, - ...от некоторых вещей.
Трое мальчишек опять осклабились, а Мерле вспыхнула и нахмурилась. Почему это Дарио должен знать больше, чем она?
- Дарио и остальные отправятся в мастерскую, - сказал Арчимбольдо. Юнипа и Мерле пойдут со мной.
Он повернулся и пошел к двери в складское помещение. Мерле и Юнипа, переглянувшись, последовали за ним.
- Желаю удачи, - сказал Боро. В его напутствии не слышалось никакого злорадства.
- Желаю удачи, - передразнил Дарио и добавил какие-то слова им вслед, но Мерле не расслышала.
Арчимбольдо впустил девочек и запер за ними дверь.
- Рад приветствовать вас в сердце моего дома.
Открывшееся им зрелище вполне соответствовало его торжественным словам.
Трудно сказать, каких размеров был склад. Стены сплошь увешаны зеркалами, а по середине - длинная вереница зеркал, стоящих плотно друг за другом, как кости домино перед падением. Через стеклянную крышу струился свет, так как склад и мастерская находились в одноэтажной пристройке к дому.
Зеркала были надежно закреплены специальными подпорками и цепями на стенах. Им не были страшны никакие катаклизмы, будь то внезапное землетрясение в Венеции или выход наружу сил Ада, - как это произошло под Маракешем, городом на севере Африки. Но это случилось уже более тридцати лет тому назад, вскоре после начала войны. Теперь все успели забыть о Маракеше: его уже не ищут на географических картах и не поминают в разговорах.
- Сколько же здесь зеркал? - спросила Юнипа.
Даже на глаз трудно было определить их число, не говоря о том, чтобы пересчитать все до единого. Они снова и снова отражались в своих зеркальных поверхностях, повторяли и множили друг друга, всюду, куда ни посмотри. Мерле пришла в голову мысль: "А что, если отражение одного зеркала в другом существует само по себе, как настоящее зеркало? Ведь отраженное зеркало тоже в силах отражать?"
Для Мерле всегда было ясно одно: если ты можешь что-то делать, значит ты существуешь. Впервые в жизни она задалась вопросом, не являются ли вообще все зеркала волшебными?