- Я умру, Мерле. И Лагуна умрет со мной.
- Ты просто берешь меня за горло, тебе не кажется? Если я тебе не помогу, все умрут. Если я тебя не выпью, - все умрут. Что еще скажешь?
- Выпей меня, Мерле.
Мерле вынула флакон из кармана. Граненое стекло искрилось и мерцало.
- Нельзя придумать ничего другого?
- Нет.
- А как ты... Я хочу сказать, как ты сможешь из меня потом выбраться? И когда?
- Когда придет время.
- Я ожидала, что ты так скажешь.
- Я не стала бы тебя просить, если бы у нас был выбор.
Мерле вдруг пришло в голову, что выбор-то есть. Взять да и вышвырнуть пузырек подальше, и забыть про все, что случилось этой ночью. Нет, себя не обманешь. Разве забыть Серафина, встречу с египетским посланцем, Королеву Флюидию?
Иной раз чувство ответственности так незаметно подкрадывается, что не чувствуешь, как оно вдруг навалится и - от него уже не избавиться.
Мерле извлекла пробку из флакона и понюхала. Никакого запаха.
- Какой... хм, какой у тебя вкус? На что похож?
- На все, что хочешь.
- И на свежую малину?
- Конечно.
Немного поколебавшись, Мерле приложила горлышко флакона к губам и сделала глоток. Жидкость оказалась чистой и прохладной, как вода. Второй, третий глоток - и она выпита до дна.
- Малиной и не пахнет!
- Чем же?
- Вообще ничем.
- Разве тебе повредило, что ты настроила себя на этот запах?
- Я не терплю, когда из меня дурочку делают.
- Больше этого не будет. Как ты себя теперь чувствуешь?
Мерле прислушалась к себе, но никаких новых ощущений не заметила. Впрочем, в пузырьке могла быть и простая вода.
- Так же, как и раньше.
- Хорошо. Теперь выброси пустой флакон, его не должны найти у тебя.
Мерле заткнула стеклянный флакончик пробкой и зарыла в куче мусора. Постепенно до ее сознания доходил весь смысл того, что она сделала.
- Значит, теперь во мне - Королева Флюидия? Это правда?
- Она была с тобой всегда. И в каждом, кто в нее верит.
- Вот так же все священники говорят, в каждой церкви проповедуют...
Голос в ее голове вздохнул.
- Ну, если тебе надо убедиться... Да, я теперь в тебе. Действительно в тебе.
Мерле нахмурилась и пожала плечами.
- Ладно, только больше ни во что не превращайся.
Голос не отвечал. Мерле сочла молчание за сигнал к действию. Она быстро выбралась из своего тесного убежища и помчалась по переулкам к каналу Изгнанников. На бегу старалась держаться ближе к домам, чтобы никто ее не заметил сверху, с воздуха. Небо, небось, кишит гвардейскими львами.
- Я так не думаю, - возразила Королева Флюидия. - Меня предали только три правителя, а в их распоряжении лишь небольшая часть Гвардии. Каждому дожу-правителю положено иметь не более двух летучих львов. Следовательно, всего сейчас в небе - не более шести.
- Не более шести львов, чтобы одну меня найти и схватить! - вырвалось у Мерле. - Ты очень меня успокоила. Большое спасибо.
- Рада слышать.
- А ты, кажется, про нас, про людей, совсем мало знаешь! Так ведь?
- У меня не было возможности узнать все лучше.
Мерле молча покачала головой. Столько веков поклонялись Королеве Флюидии, обожествляли и возносили ее до небес, а сама Королева об этом даже не знает. Ничего не знает о людях, о том, как много она для них значит. Она - Лагуна. Поэтому для Венеции она - Божество?
- Может ли Фараон быть Богом потому, что египтяне чтут его как Бога? спросил голос. - Для египтян он - Бог, для вас - не Бог. Божественное видится всем по-своему.
У Мерле не было настроения ломать голову над вопросом о богах и она спросила о другом.
- Это ты в египтянина мое зеркало швырнула и пальцы ему сожгла?
- Нет.
- Значит, само зеркало прыгнуло? Или призрак, который в нем сидит?
- А тебе не подумалось, что ты сама могла бросить зеркало в египтянина?
- Еще что за новости!
- Когда ты слышишь в себе голос, он может быть и твоим собственным голосом. Когда ты совершаешь некоторые поступки бессознательно, именно они оказываются самыми правильными.
- Чушь. Так не бывает.
- Как знаешь.
Больше они не обронили ни слова, но в голову Мерле запала тревожная мысль: что, если ей только чудится, будто она слышит голос Королевы Флюидии? А сама все время разговаривает непонятно с кем. Выходит, что во всех своих поступках она теперь подчиняется не себе самой, а каким-то колдовским силам, которые неизвестно откуда берутся.
Такие размышления нагнали на нее больше страха, чем сознание того, что в ней поселилось нечто чужеродное. Потому что ничего чужеродного она в себе не ощущала. В общем, все жутко перепуталось и вверх дном перевернулось.
Мерле подбежала к устью канала Изгнанников. Праздник еще не окончился, с десяток любителей погулять еще сидели на мостике и беседовали в свое удовольствие или молчали, уставившись в свои кубки. Ни Юнипы, ни мальчишек нигде не было видно. Наверное, они уже давным-давно отправились спать.
Мерле пошла по пешеходной дорожке вдоль канала к мастерской Арчимбольдо. Вода, шурша, плескалась о камень. В последний раз она взглянула на ночное небо и представила себе, как там, недосягаемые для света газовых фонарей и факелов, кружат львы. Гвардисты в темноте ничего не могут разглядеть, но ведь кошки - ночные хищники. Ей казалось, что желтые глаза летучих тварей так и шарят по земле в поисках девочки в мокром разорванном платье, чтобы ее найти и растерзать.
Она постучала в дверь. Никто не ответил. Она забарабанила сильнее. Потом стала колотить в дверь ногами, - грохот разносился далеко окрест. Как же не стучать? Ведь один из львов наверняка мчится сюда, вот он уже снижается, прорезает слои холодного воздуха, потом - пыльную мглу над городом, завесу дыма от костров и каминов, слабый свет фонарей, - и камнем падает прямо на Мерле. Она испуганно взглянула вверх, в небесную темень, и вероятно что-то там узрела - огромные каменные крылья, вытянутые лапы с когтями - и...
Дверь распахнулась. Унка схватила ее за руку и втащила внутрь.
- Что это тебе вздумалось пуститься в бега? - Глаза русалки пылали гневом. Она заперла за Мерле дверь на засов. - От тебя я меньше всего ожидала подобных глупостей...
- Мне надо поговорить с Мастером. - Мерле в страхе оглянулась на входную дверь.
"Там нет никого", - успокоила ее Королева.