Между тем барка, пройдя через узкий восточный вход в гавань, направилась к берегу и вскоре застыла у пристани. На землю ступили женщина с ребенком на руках и мужчина, походивший одновременно на моряка и на слугу. Женщина была одета в длинную тунику и роскошно вышитый плащ. Густые золотистые кудри ниспадали на ее плечи. С виду ей казалось около двадцати лет. Она была очень высокого роста и так прекрасна собой, что затмевала королеву Гвиневеру, на которую походила возрастом и лучезарной красотой. Ребенку было не больше года.
Беглецы остановились перед громадными воротами Авалона. Моргана, стоявшая на дозорном пути над стеной, смотрела на них сверху.
— Кто ты? — спросила она молодую женщину.
— Я Вивиана, дочь короля редонов Кардевка, властелина третьего королевства Арморики, дарованного ему Артуром Логрским. Меня также называют Владычицей Озера, и я делю с Мерлином его добровольное изгнание.
Спустившись к воротам, Моргана велела приоткрыть одну из створок и вышла наружу одна. Она встала перед Вивианой, и какое-то мгновение обе они безмолвно разглядывали друг друга, тогда как с них не спускали глаз столпившиеся на укреплениях защитники крепости, зачарованные встречей двух этих женщин. Моргана перевела взор на младенца:
— Это твой сын… от Мерлина?
— Нет, это Ланселот, сын короля Беноика. Бан погиб прошлой ночью во время штурма и пожара Треба. Когда я побывала у него вскоре после рождения Ланселота, то обещала ему забрать и усыновить его дитя, если он потерпит поражение в войне с Клаудасом. И я оставила у него одного из своих подданных — вот этого человека, что стоит рядом со мной, дабы он мог иметь гонца, который не побоится пройти через Дольний лес в мой Озерный замок и предупредить меня. Бан послал его ко мне перед самой осадой Треба, ибо знал, что ему предстоит последнее сражение и гибель. Крепость была окружена со всех сторон, кроме моря, поскольку высокие стены и нависающие над водой скалы делают как штурм, так и бегство невозможными. Мы подошли на этой барке к подножию скалы, и по условленному сигналу ребенка спустили к нам в корзине, привязанной к веревке. Но враги увидели нас и не позволили нам высадиться на берег, двигаясь по песчаному берегу параллельно с курсом нашей барки. Мы не могли вернуться в Дольний лес и Озерный замок, поэтому я решила просить убежища на твоем острове, королева Моргана.
— Не зная меня? И ведая лишь то, что любой пришелец, кто бы он ни был, карается в Авалоне смертью? Разве не доходили до тебя распространившиеся по всей Британии, Арморике и далеко за их пределами слухи о моем законе?
— Я знаю тебя, Моргана. Я научилась узнавать тебя каждый раз, когда навещала Мерлина в его убежище — дикой пещере в горах над моим замком, куда дозволено входить только мне. Ибо ты никогда не покидаешь его и останешься в нем до самой смерти. Это он, узнав о том, что я отправляюсь в Треб, велел мне укрыться у тебя, если дорога в мой замок будет перекрыта. Неужели он послал нас — меня и этого мальчика — на смерть, потому что ошибся в Моргане?
Моргана, охваченная внезапной печалью, отвела взгляд в сторону Беноика. Но она быстро справилась с собой.
— Ты надеешься растрогать меня этой неуклюжей риторикой? Какое значение имеет для меня твоя жизнь и жизнь этого мальчика? Ты вдвойне заслуживаешь смерти, ибо не только вторглась незваной на мою землю, но вторжением своим втянула меня в войну, которой я наверняка смогла бы избежать. Что же касается Мерлина, мне будет приятно доказать ему, что и он способен ошибиться — хотя бы один раз.