— Пойдемте. — И уже паре «близнецов» сказала, — было приятно пообщаться, всего доброго.
Когда мы подошли к приемной директора, на столе секретаря зазвонил телефон.
— Добрый день. Да, вы правильно попали — это приемная Керимова Владимира Александровича. Нет, он сейчас занят. Что-нибудь хотите передать? Одну секундочку, сейчас запишу…
Памятная дверь в кабинет директора с щелчком открылась. И хорошо выбритый шеф в светлой рубашке и черных брюках, не отрывая взгляда от бумаг, прошел к секретарю:
— Виорка, найди мне…
Секретарь обернулась на его голос, и на пальцах показала «одну секунду». Он не видел, пришлось ее спасать. Пока Виорика что-то спешно записывала в блокноте, я привлекла его внимание на себя:
— Здравствуйте.
— Татьяна, добрый день. — Он бросил взгляд в мою сторону, затем потупился и глухо спросил. — Вам передали мои пожелания насчет вашей статьи?
— Владимир Александрович, я еще ни одной статьи не сдала. Вот материалы. — Встряхнула листами перед ним.
— В цифровом варианте есть?
— Конечно.
— Скиньте Виорике.
К этому моменту секретарь положила трубку и подошла к шефу:
— Что вы хотели?
— Найди мне образцы для Сашки.
— Пару дней назад я оставила их на вашем столе.
— На столе не видел. — Задумчиво произнес Керимов и потер переносицу. На что секретарь широко улыбнулась и махнула рукой:
— Значит под столом или в столе. Сейчас найду. — Она вручила ему только что сделанную запись и грациозной походкой вошла в кабинет. Я проследила за ней с чувством досады. Надо же и не стесняется ему сообщить о месте своего прошлого пребывания.
Владимир посмотрел на меня и расплылся в коварной улыбке:
— Вы нервничаете. — Сказал он это без вопросительных интонаций, утверждая.
— Нет.
— Спали плохо или вам мешали? — поинтересовался так, словно это вопрос не личной сферы, а обыденной.
— Я была занята поисками… — хотела сказать — поисками клуба, но он меня оборвал.
— Занимались поиском приключений?
Теперь я знаю откуда эта привычка перебивать и подкалывать у его сотрудников — копируют начальство, подражают. Шеф поднял взгляд от бумаг, прищурился:
— Вы искали приключения… на будущее?
— А вы их не ищите… на будущее. — В тон ему ответила я. — Так как в пределах офиса приключений достаточно.
— В пределах офиса? — Владимир переспросил с усмешкой.
— Да. Офиса, кабинета, стола…
— Поясните. — Я молчу, сказано и так слишком многое. Он делает кивок и с широкой улыбкой добавляет. — Повторите, пожалуйста.
На попятный не пойду, пусть думает что хочет.
— Вы с подчиненными… спите.
— Каждый человек имеет право на сон. — Ответил абсурдно, и в то же время не поспоришь же с его утверждением.
— Я не об этом. — Руки на груди сложились сами собой. Он щелкнул пальцами, и повеселел. А через прищур глаз виден цепкий взгляд, сфокусированный на мне:
— Вы к тому, чтобы я их подчиненными не называл? Ведь сон происходит без подчинения, по личному согласию.
В приемную вошла секретарь, в руках она держала искомые образцы и аккуратно перебирала их.
— И как она вас терпит? — спросила шепотом, почти про себя, обращаясь скорее к приемной, но ответил шеф:
— У Виорики ангельское терпение.
— Да, у меня ангельское терпение, но душа ваша будет гореть в аду. Я нашла образцы в корзине для мусора. — Она протянула ему папку.
— Значит им там и место… — лаконично изрек Владимир и, прихватив папку, вышел в офис.
— Так, теперь вы. — Секретарь с улыбкой указала в сторону ушедшего шефа и отдала мне лист с 30-ю пунктами, не меньше. — Татьяна вот это, он просил передать вам.
— А это вам, — я протянула флешку со статьей.
Она времени не теряя, тут же скопировала данные на свой компьютер:
— Уже обвыклись у нас?
— Нет, как-то с первого дня преследует ощущение: что-то не так.
— Что же случилось в первый день? — улыбнулась девушка. — Что-то страшное?
Мне осталось только рассмеяться, но я сдержалась.
— Что-то веселое, — догадалась она. — И я это пропустила, посетив архив.
— Интересное название. — Сдерживаясь из последних сил, чтобы не рассмеяться, спросила. — Он был большой?
— Что, простите?
— Архив был… большой или неподъемный?
— Вы это к чему?
— К архиву. — Рассмеялась я.
— Татьяна, городской архив паспортного стола. — Не понимая моего веселья, ответила она. — Конечно большой.