— У меня на это было достаточно времени, кузина: ведь договор подписан девять месяцев назад!
— Может быть, вас сердит то, что я на этом настаиваю, — продолжала Изабелла с той же серьезностью и простотой, — но я еще раз спросила об этом лишь потому, что государь не имеет права забывать о своих обязанностях. Кроме того, вы знаете, Фердинанд, какое влияние муж оказывает на жену, и должны заранее обещать, что поможете мне справиться с моей собственной слабостью, когда нужно будет защищать интересы моих кастильцев.
— Если кастильцы до сих пор страдали только от вашей слабости, донья Изабелла, то им сейчас остается лишь благодарить бога!
— Все это не более как любезности, Фердинанд, которым не место в столь серьезном деле. Я на несколько месяцев старше вас и буду считать себя вашей старшей сестрой, пока положение супруги не отнимет у меня этого преимущества. Вы, наверно, заметили в статьях нашего договора, как тщательно я стараюсь защитить моих кастильцев от произвола чужестранца. Вы знаете, что многие знатнейшие люди моего королевства противились нашему союзу, опасаясь засилия арагонцев, и должны понять, что мы были вынуждены удовлетворить их требования.
— Причины мне понятны, донья Изабелла. Ваши желания, а также все условия договора будут нами соблюдены.
— Я буду вам верной и покорной женой, — сказала Изабелла, бросив на своего жениха серьезный и вместе с тем нежный взгляд. — Но я сделаю все, чтобы сохранить права и независимость Кастилии. Не стоит говорить о том, какую власть вы будете иметь над женщиной, которая добровольно отдала вам свою руку, но для других мы должны сохранять видимость независимых государей двух отдельных королевств.
— Доверьтесь мне, кузина! И через пятьдесят лет люди будут говорить о том, как свято дон Фердинанд держал свое слово и выполнял свой долг.
— Еще одно — условие: война с маврами. Я считаю, что совесть испанских христиан не будет чиста до тех пор, пока последователи Магомета останутся на нашем полуострове.
— Ни вы, ни ваш архиепископ не могли бы поставить более приятного условия: я сам мечтаю о том, чтобы направить свое копье против неверных. В сражениях с ними я уже завоевал рыцарские шпоры, но скорее мы оба лишимся корон, чем я успокоюсь, пока мавры не будут изгнаны и отброшены в их заморские пески.
— И еще одно я хочу вам сказать, мой благородный кузен. Вы знаете, какому пагубному влиянию подвергается мой брат, который уже восстановил против себя большинство своих приближенных и многие города. Нам придется бороться с соблазном пойти на него войной и завладеть скипетром до того, как бог призовет его к себе в должный срок. Я хочу, чтобы вы с уважением относились к дону Энрике, и не только как к главе нашего королевского рода, но также как и к моему брату и нашему истинному государю. Конечно, если дурные советчики заставят его покуситься на нашу жизнь или наши права, мы будем защищаться, но прошу вас, Фердинанд, ни при каких других условиях не восставать против моего законного повелителя.
— В таком случае, пусть сам дон Энрике будет поосторожнее со своей Бельтранехой! — сердито воскликнул принц. — Клянусь святым Педро! У меня тоже есть права, и куда более неоспоримые, чем у этой низкорожденной девки! Весь род Трастамары только выиграет, когда мы избавимся от его незаконного отпрыска, обманом затесавшегося в нашу семью.
— Вы горячитесь, дон Фердинанд, и даже Беатриса де Бобадилья смотрит на вас с упреком. Несчастная Хуана никогда не сможет посягнуть на наши права. Во всей Кастилии вряд ли найдется десяток грандов, которые пали настолько низко, чтобы желать возвести на трон ту, в чьих жилах, как утверждают, нет ни капли благородной королевской крови.
— Но, Изабелла, ведь сам дон Энрике не соблюдает по отношению к вам договора в Торрес де Гисандо!
— Мой брат окружен порочными людьми… а кроме того, Фердинанд, — при этих словах принцесса густо покраснела, — мы ведь тоже нарушили одно из условий этого договора: условие, по которому я не могу выйти замуж без согласия короля.
— Он заставил нас пойти на это и, если мы нарушили договор, пусть винит во всем самого себя.
— Я тоже стараюсь так думать, но не перестаю молить бога, чтобы он простил меня даже за такое кажущееся нарушение слова. Я не суеверна, Фердинанд, иначе я бы боялась, что наш союз не будет угоден богу из-за этого проступка Но причины бывают разные, и тот, кто читает в сердцах, не осудит строго наши добрые намерения. Если бы дон Энрике не пытался захватить меня врасплох, чтобы выдать замуж против моей воли, этот решительный шаг — наша женитьба — не был бы столь необходим и неизбежен.