Выбрать главу

Теперь машина ехала по направлению к побережью. По дороге они миновали эшелонированные в глубину запасные позиции. Чем ближе подъезжали они к небольшому городку Лион-сюр-Мер, находившемуся в нескольких километрах западнее модного курорта, тем чаще им попадались на глаза опорные пункты со своими неизменными атрибутами: вкось врытыми в землю надолбами, минными полями, проволочными заграждениями и ежами. Вдоль побережья в воде были установлены проволочные заграждения, соединенные с минами и фугасами, на которых, в случае попытки высадить десант с Британских островов, должны были подорваться лодки-амфибии и десантные суда противника.

Майор Пфайлер внимательно осмотрел главные наблюдательные пункты своей батареи, которая имела хороший обзор во всех направлениях и в случае необходимости могла открыть по противнику фланкирующий огонь.

Местные жители почти полностью эвакуировались из этого района. Пляж для гражданских лиц был закрыт, а попасть на побережье можно было только по специальным пропускам.

Командно-наблюдательный пункт состоял из двух просторных бетонных бункеров, соединенных между собой, в которых располагались убежище для личного состава, оборудованное узкими нарами со столом и табуретками, телефонная станция, имелись смотровые щели со стереотрубой и несколько амбразур, в одной из которых был установлен легкий пулемет. Над коммутатором горела яркая электролампочка, слепившая глаза. В остальных же помещениях было полутемно. По ту сторону позиции светило яркое атлантическое солнце.

Пфайлер был всем недоволен.

Баумерту было приказано проверить секретную документацию и радиошифры. Забрав необходимые документы, он уселся на желтый песок на краю минного поля и стал задумчиво всматриваться в серо-зеленую воду пролива. До английского берега было всего сто шестьдесят километров. Ярко светило солнце, освещая неспокойное море, сливающееся на горизонте с небом.

«Где-то там находится Ньюхейвен, — думал Баумерт. — В восьмидесяти километрах западнее его Портсмут, наверняка напичканный линкорами, крейсерами и минными заградителями. Перед ним хорошо укрепленный остров Уайт, представляющий собой превосходное прикрытие не только для Портсмута, но и для Саутгемптона. Чего можно оттуда ожидать? Если они высадятся, то им придется преодолеть сорок километров от Дувра до Кале. У Дьеппа, между Кале и устьем Сены, они уже сделали одну попытку. А здесь им придется преодолеть еще большее расстояние. Это место вопреки здравому смыслу все почему-то называют каналом».

Состояние у унтер-офицера Баумерта было точно такое же, как и у офицеров, веселившихся в замке Ля Вистул, хотя их и разделяли тысяча триста километров. Баумерт знал, что их артдивизион РГК действует на участке 716-й дивизии, наблюдательный пункт которой расположен западнее города Кан на аэродроме Карпинье. Знал он и то, что дивизия эта находилась в распоряжении 7-й армии и имела соседом справа 711-ю дивизию 15-й армии. Однако Баумерт не знал того, что фельдмаршал Роммель располагался в замке Ля Вистул, а усталый командующий 7-й армией генерал-полковник Дольман убивал время на изучение Ла-Манша, в то время как его коллега командующий 15-й армией генерал-полковник фон Шальмут играл в Руане в скат.

Баумерт ценил изобретательность Роммеля, который построил линию обороны между реками Орн и Див с учетом наличия болот и озер; этот участок мог стать для парашютного десанта противника братской могилой. К подобной импровизации, однако, фельдмаршала принудила нехватка необходимых сил и средств. Баумерт ясно представлял себе, что на большинстве известных ему участков фронта сил и средств явно недостаточно. Почти все его товарищи говорили о том, что «они сыты войной по горло и с нетерпением ожидают ее конца», разве что за исключением Блетермана.

Подразделения тяжелого артдивизиона были плохо подготовлены для боевых действий как неподвижные огневые точки. Не лучше обстояло дело и с привилегированными артдивизионами РГК, находившимися в тыловых районах и не раз упомянутыми в приказах как образцовые. Усталость солдат, моральный упадок, нехватка оружия и боеприпасов — все это сделалось фактом, решающим исход войны.