— Смотри лучше за машиной!
— Это верно, нужно смотреть за дорогой, а то, чего доброго, еще застрянем в грязи.
«Этот Фаренкрог всегда говорит намеками», — подумал Тиль.
Они ехали вплотную к последнему танку, из выхлопных труб которого вылетали горячие искры. Вскоре танки обогнали головные машины колонны. Впереди путь был свободен.
«Пантера», выпустив сноп искр, сбавила скорость и скоро остановилась. Бронетранспортер свернул вправо и укрылся за полуразрушенным строением, похожим на сарай.
— А ведь это наверняка эсэсовцы, — заметил Тиль.
— Пойти посмотреть, что там случилось, господин лейтенант?
— Дай мне карту, а сам сиди за баранкой.
На фоне холма можно было различить контуры вражеского танка, до которого было не более двух с половиной километров. Тиль взглянул на карту: это, по-видимому, и была высота с отметкой 192.
«Тигр» один за другим произвел три выстрела из пушки. На склоне высоты показалось облачко разрыва. Вслед за «тигром» стрельбу открыли и другие танки, однако и их снаряды в цель не попали. Через минуту взревели танковые моторы, и остальные громадины двинулись на высоту.
Когда группа танков и штабной автомобиль проехали мимо, Фаренкрог двинулся вслед за ними. Высота с отметкой 192 оказалась на самом деле намного шире, чем казалась издалека. Дорога огибала высоту справа. У самой подошвы высоты стоял эсэсовец-регулировщик, который направлял весь транспорт и танки налево, в поросшую молодым лесом лощину, где собрались солдаты самых различных родов войск. По-видимому, тут расположился разведывательный батальон войск СС со своими бронетранспортерами, противотанковыми пушками и тяжелыми четырехосными разведывательными бронеавтомобилями. Все машины были рассредоточены. Солдаты рыли укрытия.
Перед Сент Ламбером дорога была перерезана артиллерийским НЗО, через который никому не удалось пройти.
«Можно покурить, — подумал Тиль. — Сегодня это первая сигарета».
Фаренкрог лег на землю рядом с Тилем под разлапистой сосной, подумал: «Эсэсовцы проводят разведку, значит, ночью будут прорываться».
— О чем задумались, господин обер-ефрейтор? — спросил Тиль.
— В бронеавтомобиле я видел обергруппенфюрера Гаусера.
— Мое почтение. И что он вам сообщил?
Фаренкрог посмотрел на лейтенанта с улыбкой, которая отнюдь не свидетельствовала о его симпатиях к эсэсовцам.
— Перед нами по обе стороны высоты с отметкой сто девяносто два расположены части дивизии противника. Однако левый фланг у них, видимо, открыт. В настоящий момент мы не сможем продвинуться дальше, так как у них пристрелян каждый метр земли.
— Значит, генерал Гаусер попытается прорваться ночью. Войдем в его подчинение.
— Что вы сказали, господин лейтенант?
— Должен же кто-то возглавить весь этот сброд.
— И вести его туда, куда он не хочет?
— Каждому хочется вырваться из этого мешка, вооружившись лозунгов: «Домой, в рейх!»
— Каждому? Может, кое-кто думает иначе: «До этих пор, но не дальше, а?» — простодушно заметил обер-ефрейтор.
— Это нужно понимать так: некоторые по горло сыты войной, у них уже устали ноги, они не желают больше, но так ли?
— Можете себе представить, господин лейтенант, что очень многим до чертиков опротивела эта война. А вы как думаете?
— Смотрите, Фаренкрог, чтобы такие речи не услышал кто-нибудь. Человек, у которого нет на плечах головы, инвалид.
— Я разговаривал с вами, а не с кем-нибудь…
— Благодарю за доверие.
— А вы сами, господин лейтенант, разве не думали о том, что война нами проиграна?
Тиль чуть заметно кивнул.
— Вы считаете, что мы когда-нибудь опомнимся и оправимся от поражения, которое наши войска терпят на Восточном фронте? А сейчас и здесь, во Франции. И в Италии. Крах приближается к границам рейха.
— Ну а дальше? — тихо спросил Тиль.
— Практически наша страна уже давно превратилась в театр военных действий. Воздушные налеты и бомбардировки, предпринимаемые англичанами и американцами, наносят нам большой ущерб. Наших противников объединяет ненависть к нынешней Германии. Так разве можно позволить народу катиться дальше к пропасти? Он не только еще более ослабнет, но и возрастет его вина. Каждый из нас обязан бороться за новую, свободную Германию. Мы должны устранить с пути все, что направлено против нашего народа и против народов других стран. Нам нужен немедленный мир. Все военные преступники должны быть привлечены к ответственности.
— Вы говорите — бороться за новую, свободную Германию?
— Да, продолжение этой войны приведет нашу нацию к полному краху.