Поэтому он коснулся плеча Кэт и сказал:
— Нам следует разыскать места, где сесть.
Кардинал посмотрел им в след, провожая танцующий уголек на кончике сигареты Абеларда взглядом.
Данный факт не ускользнул от мисс Кеварьян.
Стоило только взметнуться пламени, как Тара извлекла из символа над сердцем свой нож. Он вспыхнул, и ее физическое тело исчезло. Она превратилась в создание из теней и света, и начала оплетать поддерживаемое профессором пламя своей волей, усмиряя его и заставляя потухнуть.
По форме используемых им заклинаний ей была ясна его цель. Он хотел силой вскрыть сосуды, созданные волей ишкарского договора, и доказать, что применение достаточного по силе потока сквозь них способно уничтожить Коса даже если у божества полно сил. Он ошибался, но это вовсе не означало, что он потерпит неудачу. Ложь и истина — понятия растяжимые, а Деново — закаленный боец. Он извратит договор, повернет его и использует так, как изначальные его авторы и не планировали. Когда он закончит с ним, будет уже не важно, что ишкарцы и не подразумевали ничего иного, кроме того, о чем открыто договаривались, и что ни одна из сторон никогда даже не думала, что их договор настолько уязвим к подобным ухищрениям.
Если только Таре не удастся его остановить. Она нырнула к распростертому телу Коса и зависла над зияющим провалом в плоти, с котором был связан ишкарский договор. Ее задачей было укрепить договор против искажения, сопротивляясь, как сопротивлялся бы Кос, останься он жив, и не дав при этом себя убить.
Направляемый Деново огонь с удовольствием стал поджаривать ее волю и разум. Когда-то ей приходилось читать о паразите, который откладывает яйца под кожу человека, а личинка потом до взрослого состояния питается кровью и живой плотью жертвы. Если она поддастся, он сделает с ней тоже самое, поглощая ее силы и обращая их себе на пользу.
Тара выпустила его огонь из хватки, и он ударил снова сконцентрированным пучком алчущего, ощупывающего света. Скрываясь внутри ишкарского договора, она могла использовать для защиты его структуру. Выдохнув, она пробудила дремлющий договор, и атака Деново разбилась о невидимую стену.
Пока неплохо.
С черного неба опустились лианы из света и присосались к договору. Взлетев по спирали вверх, Тара обрубила их собственным ножом, но, не успела она их обрезать, как они тут же срастались. Такого вида заклинаний она еще не встречала. С каждым взмахом ножа лианы лишь усиливались вокруг возведенных договором стен, переплетались друг с другом, создавая плотную сеть.
Нет! Она пригляделась, и обнаружила ошибку. Не сеть. Там, где они не переплетались друг с другом, они проникали сквозь крохотные отверстия в договоре и соединяли его с разумом Деново. Атака с двух направлений. Пока она соображала, что и как, волна начала потихоньку распространяться.
Ей с трудом удалось сдержать вскрик. Она была внутри договора, ее воля наделяла его силой. Но, сама не понимая того, она дала Деново шанс обойти ее защиту. И когда он нажал и потянул, то уже сражался непосредственно с ней и с ее душой.
Это больно. Не так сильно, как в тот раз, когда ее вышвырнули из Университета, но все равно — больно. Ее глаза полезли от боли на лоб, и тень содрогнулась в розовой вспышке.
Первый час это световое шоу было смотреть даже забавно. Один или два раза Абелард решил, что наблюдает повтор в ярких танцах, но вся подноготная противостояния оставалась для него загадкой. Ему было не понятно даже какая из сторон побеждает.
— Как ты думаешь, Тара просто развлекается? — устав, спросила Кэт.
— Не очень-то похоже, — ответил он. Тарино лицо было искажено от боли.
— Ну таких-то развлечений у нее еще не было. Сразу заметно по ее виду.
— Она пытается помочь Владыке Косу, — с какой радости он стал оправдываться? — Мне все равно, пусть она в Него не верит. Прояви к ней хоть капельку уважения.
Между Тарой и бородатым мужчиной промелькнула яркая, ослепительная вспышка…
— Прости.
— Да, ладно. Просто… неделя выдалась трудной, — он выдохнул дым и затянулся снова. Сигарета уже догорела почти до фильтра. Он пошарил по рясе в поисках пачки. — Вот, Кос! — Нужно сменить тему. — Кстати, как ты поживаешь?
Она не ответила. Когда Абелард нащупал пачку, он уже размышлял о сидящей рядом женщине, своей подруге детства, о том, как она ночами рыщет по улицам в поисках подзарядки. Он поднес кончик сигареты к угольку на окурке и затянулся, прикуривая от пламени старой.
— Ты еще обретешь себя, — произнесла Кэт.
Он хотел ответить, что она не может понять, на что это похоже, жить без бога. Что ей не знакома пустота в том месте, где должно быть тепло, товарищество и любовь. Еще живое эхо Коса в окружающем мире, в солнечном и печном тепле и сиянии было лишь бледной пеной поверх боли от Его отсутствия. Но, разумеется, ей-то это было хорошо известно. Именно это и означало быть Законником. Тянуть на себе всю ответственность божьего послушника, и не знать благодати.
— Ну хоть ее начальница выглядит безмятежной, — заметила Кэт.
Абелард бы не стал говорить, что она выглядит «безмятежной». Скорее леди Кеварьян выглядела невозмутимой. Периодически она делала какие-то заметки в развернутом свитке.
— Она занимается этим куда дольше Тары.
— Да?
— Она даже была здесь в то время, когда пала Серил.
Кэт напряглась и ушла в себя. Он положил руку поверх ее руки, но она не ответила на пожатие. Тара продолжала парить в горящей темноте.
Деново был едва различим. Его черты лица черной маской тонули в ярко-белых огнях горящих глаз. Он коснулся подрагивающего между ними барьера, спаянного из его и ее силы, и это прикосновение было сродни движению лезвия по коже.
— Тара, — его голос не изменился. — Это затянулось.
«Не позволяй ему себя отвлечь. Сопротивляйся!» — повторяла она себе.
— Ты молодец, — говорил он. — Твоя защита точна. У тебя талант. Если бы не довела до того, что тебя пришлось вышибить тебя из Университета, мы бы сделали из тебя настоящую Мастерицу. Такую, перед кем трепетал бы остальной мир. — Он понемногу перемещался вдоль границы договора — то чуть поднажав, то ослабляя давление. Там, где оборона Тары представляла угрозу его лианам, вспыхивал его серебристый серповидный нож. — Но у тебя есть разочаровывающая меня тенденция выбирать неверно.
— Вроде выбора дать вам отпор? — чуть запыхавшись от необходимости быстро двигаться уточнила Тара. Где-то далеко ее тело покрылось потом.
— В том числе и это, — согласился он. — Но это лишь один из примеров.
Проникшие в ее разум лианы начали жечь.
Она была готова к нападению, и заранее отключила чувства, но боль все равно сумела просочиться. Он оказался быстр. Слишком быстр. Заклинания мчались со скоростью мысли, но есть предел и человеческим возможностям. Деново давил на ее оборону со всех сторон, довольно безыскусно, но и без излишнего напряжения. Ему не по силам так быстро создавать заклинания, если только…
— Значит, они все еще с вами, — догадалась она. — Ваши… лаборанты.
Он наклонил голову вбок, словно удивившись ее догадке.
— Дорогая Тара! Неужели ты могла подумать, что устроенная тобой выходка могла помешать моим планам? Да, ты сожгла лабораторию, но не причинила вреда моим студентам. Как говорится, не верь вещам, а верь в людей. В том числе в женщин. — Добавил он. — Когда-то я верил в тебя, Тара.
В его словах не было заклинаний, лишь ловкая манипуляция, но от них тошнило.
Теперь, когда она знала, куда смотреть, она увидела в облепивших ишкарский договор лианах швы. Некоторые носили отпечаток стиля самого Деново — гладкие, выверенные и яркие. Другие были грубой ученической работой или слишком скрупулезной и скучной, буквально кричащей, что такое никак не сочетается с ярким стилем профессора. Он паразитировал на других Посвященных. В университетской лаборатории в послушном трансе находилось под сотню студентов, чья сила на этом конце трансформировалась с помощью его разума.