Он снова вспомнил спокойную уверенность сестры Мириэль и ее озабоченность сбоями в охлаждении. Была ли она искренна? Или просто спокойна, что он никогда не найдет то, что прячут она с товарищами?
Наверное, это Тара превратила его в параноика, но и сам Абелард не любил доверять кому попало.
Поставив ногу на верхнюю ступень, он решил спустится вниз один.
Кардинала Густава не нашлось ни в его кабинете, ни в библиотеке. Секретарь сказал, что он поднялся на крышу для медитации. Там Илэйн Кеварьян его и нашла.
Взобравшись по лестнице, она увидела, что кардинал стоит на краю крыши, опершись на посох. Обычно с такой высоты Альт Кулумб простирался во все стороны от горизонта до горизонта, но сегодня тучи окружали Святилище плотной ватой. Прямо за башней мир казалось обрывался пустотой, словно какой-то бог просто забыл нарисовать на листе остальное мироздание, а может нарисовал, но не одобрил и провел ластиком. Голос толпы у подножия башни был едва различим: просто какой-то гул из таинственных глубин.
— Ваши прихожане негодуют, — начала она без обиняков.
— Они слабы в вере.
— Они хотят, чтобы кто-то объяснил им происходящее. Унял их страх.
Он промолчал в ответ. Ветер трепал полы его рясы, но ее даже не касался.
— Мне хотелось обсудить с вами воскрешение Коса.
— Обсуждайте.
— Нам нужна стратегия перестройки Коса, и первым делом мне нужно понять, чего хочет Церковь. Чего хотите вы.
— Чего я хочу. — Илэйн решила, что он не часто произносил эти слова. — Я хочу вернуть моего Господа. Хочу, чтобы Он был таким же, как прежде.
— Прежний Кос умер, кардинал. Мы можем его воскресить, но не в состоянии спасти все. Мне нужно знать ваши приоритеты.
— Наш приоритет, — произнес старик, — победить Александра Деново.
Илэйн встала рядом с ним на край крыши. Она хорошо помнила это напряжение в его голосе во время их короткого разговора в зале суда.
— У нас не соревновательный процесс. Мы побеждаем в том случае, если получаем то, что сами хотим получить. Деново проигрывает в случае, если он не увеличит долю того, что хотят получить его клиенты. — Молчание было заполнено ветром. Сквозь мглу она расслышала грохот проходящего где-то поезда. — Если только вам не известно нечто такое, что неизвестно мне.
— Я помню вас такой же юной, какой является ваша помощница, — ответил кардинал. — В то время и я был моложе.
— Верно.
— Как несправедливо, что все в этом мире проходит… даже боги… но только не вы.
— Буду считать это комплиментом.
— Я не имел в виду конкретно вас. Скорее вам подобных. Посвященных, Мастериц Таинств. Долгожителей, неприкасаемых.
Конец его фразы растаял в гуще туч.
— Едва ли мы неприкасаемые.
— По сравнению с вами Деново кажется и вовсе не изменился.
— Он подпитывается жизнями тех, кто слишком сблизился с ним. Крадет их молодость. А еще, — добавила она после паузы, — он пользуется лосьонами.
Она хотела обратить это в шутку, но кардинал не улыбнулся.
— Кардинал, вы должны рассказать, нет ли между вами и Деново тайной связи.
Молчание. Далеко внизу шум голосов усилился.
— Когда вы увидели его в суде, вы вели себя так, словно он чем-то обидел вас лично. Само по себе это мало что значит, но сегодня я навестила несколько ваших кредиторов, являющихся его клиентами. Они сказали мне, что он склоняется именно к такой позиции. И еще, что он работает бесплатно, что совсем не в его стиле. Его бы здесь не оказалось, не будь он уверен, что сможет что-то получить, однако ваши позиции кажутся сильными. Если только он знает что-то еще.
Густав отвернулся от разверстой пропасти и от нее тоже.
— Вам известно, что Техник-кардинал отвечает за техническое состояние Справедливости?
— Да.
— Последние несколько месяцев Справедливость чувствовала по утрам утечку энергии. Патрули Черных стали слабее, а мысли Справедливости путанее. Наши специалисты решили, что причина ведет к Таинствам, но не смогли определить источник. Мы отправили запрос Деново, являющимся главным создателем Справедливости. Он прибыл, дал консультации по проблеме и уехал.
— Он не упоминал ни о чем подобном при нашей встрече в суде по причине…
— По причине того, что мы оба решили оставить факт его консультации в тайне. Церкви не нужно, чтобы Справедливость выглядела слабой, а Деново не нужно, чтобы все узнали, что его величайшее творение нуждается в ремонте.
Порыв ветра подхватил длинные полы плаща мисс Кеварьян и раздул как паруса. Она сунула руки в карманы. Она и кардинал услышали отдаленный повторяющийся крик: «Бог умер! Бог умер!»
— Мне кажется, Деново что-то узнал во время той консультации, — произнесла Илэйн. — Нечто такое, что позволяет ему думать, что Кос был слабее, чем он считал. Зная это, он решил представлять кредиторов Коса, когда тот умер.
Кардинал повернулся к ней лицом. Его выражение лица было выверено безразличным.
— Почему? Какая ему в этом выгода?
— Именно в этом и вопрос.
Кардинал окинул мисс Кеварьян и окружающие их тучи твердым, немигающим взглядом. Ничего не ответив, он направился к лестнице, ведущей вниз в недра Святилища.
— Куда вы?
— Куда же еще? Пойду говорить с прихожанами, — его посох начал выбивать медленный, но настойчивый ритм. — Я покажу им, что истина Коса непоколебима, несмотря на их слабость.
— Прикладная теология тут не поможет, — ответила она, понимая, что ему это уже известно. — Тело Коса может и сохранится, но его душа отлетела. Он не поможет вам направить его силу.
— Он завещал нам немного могущества для повседневного использования. Оно сохранится, чтобы переждать новолуние, как и генераторы, поезда и все остальное.
— Но без Коса вы не можете формировать и направлять его энергию. Если вы попытаетесь зажечь огонь, то расплавите камин.
— Даже этого, — мрачно ответил он, спускаясь внутрь, — будет достаточно.
Из скрытой за серой завесой вселенной снова закричала толпа.
Тара, затаив дыхание, стояла в больничной палате. Запудрить мозги Кэт оказалось куда сложнее, чем она думала. В этом закрытом тучами городе много света, но нет звезд. Чтобы совершить все, что она запланировала на вечер, ей придется действовать поэффективнее. Ей предстоял непростой допрос, драка с преследованием, но в конце ее ждет еще один кусочек головоломки, окружающей гибель Коса, а если повезет, то еще и обретет оружие против Александра Деново.
По ходу дела она может доказать Келетрас, Альбрехт и Эо, на что способна, но данная перспектива сейчас казалась туманной и далекой, и меркла в сравнении с предвкушением сладкой мысли о поражении Деново.
Сланец лежал в кровати, точнее его тело. Медперсонал раздел его донага, поставив ему на руку капельницу. Учитывая столь низкий уровень медицины, это было рискованно, но без лица иного способа поддерживать его питание не было. Свернутые простыни демонстрировали его мускулистую грудь, смущая своим совершенством, словно он был не рожден, а кем-то создан. Ей показалось, что он выглядит худее, чем намедни. Его причудливый быстрый метаболизм уже начал пожирать мышцы и жир собственного тела. Если заключение Сланца продлится подольше, его тело пожрет само себя изнутри.
Она поставила сумочку на столике напротив кровати рядом с вазой с цветами, достав изнутри тонкую черную книгу. Серебристый форзац блеснул на заходящем солнце. Помимо нее она достала и другие вещи: небольшую газовую горелку размером с кулак, сложенный отрез черного шелка, ручку, пузырек с чернилами цвета ртути, свой крохотный молоточек, кошель с серебряными гвоздями и крохотный серебряный нож.
«Последний шанс отказаться, — сказала она себе: — Даже сейчас ты еще можешь извиниться перед Кэт. Если пойдешь дальше, придется полагаться только на себя».
Она расстегнула застежку на черной книге. Между десятой и одиннадцатой страницами было зажато лицо Сланца. Прохладная кожа дернулась, когда она легонько провела пальцами по его щеке.