Она нужна Абеларду.
Мир лежал тяжестью на ее плечах, поэтому она позволила ему прижать себя к земле. Опустившись на колени, она повернула запястье, словно это была рука марионетки. Рука показалась очень тяжелой. Она нацелила острие кинжала прямо в каменный пол.
Ее рука опустилась, и она наклонилась следом за нею, вложив в это все крупицы оставшегося контроля над черным костюмом. Кинжал ударился кончиком о камень.
Хрустальное лезвие выдержало. В отчаянии она обмякла.
И оно треснуло.
Существует множество вариантов тишины, как и темноты. Некоторые настолько хрупкие, что их способен разрушить малейший вздох, а другие — куда крепче. Сильная тишина оглушает.
Пламя Коса погасло, и кардинал Густав с воплем упал вниз. Он рухнул со звуком напоминающим вязанку хвороста и остался лежать, в ореоле алой рясы, хватая ртом воздух.
Абелард издал тихий звук, напоминающий задохнувшуюся в его горле мышь. Ни плач и ни несогласие. Слишком ошарашенный, чтобы быть тем или другим.
Нервные волокна в конечностях, в груди и сердце толкнули его вперед, но его мозг был поражен видом распростертого искореженного кардинальского тела. Когда он подоспел к красной луже из рясы и крови, в которой лежал старик, земля содрогнулась.
За его спиной мир сдвинулся с мертвой точки. Он услышал раздавшиеся голоса Тары и профессора, и звуки, которые означали, что под его ногами как весенний лед хрустит битое стекло. Даже густой кислый привкус дыма на языке казался каким-то далеким. Обшитый золотой нитью подол рясы окружал кардинала словно магический круг. Абелард пересек его и упал на колени.
Старик еще дышал. Наверное, так было даже хуже. Тонкие морщинистые губы раздвинулись, обнажив ряд ярких зубов в деснах более алого цвета чем кардинальская ряса. В пропасти старческого горла быстро и глухо заклокотал воздух. Его глаза были широко распахнуты. Они сразу заметили Абеларда, и мышь в его горле снова пискнула.
Пятнадцать лет назад Абелард появился в храме Коса желая учиться. Из всех священнослужителей обоего пола, кто учил его прославлять Господа, именно этот человек оказался, хоть и не самым добрым, но наиболее заслуживающим почитания.
Церковь учила, что огонь — это жизнь, энергия, которая совершает вечноменяющийся танец на сцене из разлагающейся материи. Каждый монах и монашка, каждый горожанин имел долг прежде всего перед своим Господом: познать восторг этого преображения.
Абелард заглянул в тускнеющие глаза кардинала и не увидел в них огня, лишь топливо для него.
Он затянулся. Кончик сигареты вспыхнул оранжевым огоньком.
Умирая, кардинал Густав улыбался.
Все чувства Тары после облегчения от спасения притупились, но радоваться было рано. Александр Деново направился в ее сторону и к связанным горгульям туда, где над бесформенным телом Сланца парила оранжевая сфера.
— Я знаю, что вы делаете, — заявила она, заслоняя ему дорогу. Колени угрожали вот-вот подогнуться, но она усилием воли сумела выпряпиться.
— Это верно, — от его каштановой бородки и черных подпален на одежде поднимались струйки дыма.
— Это вы создали тот круг Таинств. Вы наделили кардинала Густава силой.
— Он попросил меня об оружии против еретиков.
— И вы ему дали.
— Продал, по сходной цене, — пожал плечами Деново. — Ты бы поступила точно также. А если нет, то тебе следует переосмыслить то, чему ты посвятила жизнь. Таинство — это не благотворительное общество.
— Если то, что вы ему дали всего лишь оружие, почему же он пытался вас убить?
— Потому что я собирался его выдать. Ну, правда, Тара, какой во всем этом смысл?
— Кардинал Густав не напал бы, если бы трясся за собственную шкуру. Он напал потому что вы собирались завладеть тем, чем не следует.
Деново хмыкнул:
— Густав был полоумным стариком. Убийцей. В чем и сознался.
— Он признался в убийстве судьи Кабота. Но вас он считал повинным в куда более крупном преступлении.
Он попытался ее обойти, но она снова преградила ему путь.
— Четыре месяца назад кардинал Густав попросил вас помочь ему узнать, почему Справедливость теряет силу. Вы отследили сны, которые Кос направлял в лес к детям Серил. Вы узнали, что Кос работает с Каботом и для чего.
Деново пожал плечами — просто уставший ученый до последней пуговицы.
— Интересно, это вы предложили убить судью или кардинал?
— Почему я должен все это выслушивать?!
— Для человека, обладающего такими навыками как вы, не составило труда подтолкнуть кардинала. Кабот был еретик, спутавшийся с бунтарями и предателями. Он заслуживал смерть. Вы дали Густаву мотив. Вы обучили его как связать душу Кабота. В даже подсказали ему, какой именно контракт обезличить в Третьем суде Таинств и как сделать это безнаказанно.
— Глупости и пустые гипотезы.
— Кабот подозревал, что вы замешаны. Вот почему он попросил о размещении охранной системы, которая может заметить применение Таинств. Здесь не запад. Сообщество Посвященных тут слабо и малочисленно. У судьи здесь не было врагов. Проклятье, замок на его двери не удержал бы даже новичка.
Деново шагнул ближе. Тара на шаг отступила.
— Вы покинули Аль Кулумб несколько месяцев назад также тайно, как и прибыли, но собирались вернуться. Из судебных записей вы узнали, когда именно Кабот собирается передать концерн Серил. У вас было несколько месяцев, чтобы тщательно спланировать нападение.
— Ну вот, приплыли, — низким и угрожающим тоном произнес он: — Обвинения в мой адрес.
— Это вы организовали нападение на золотой флот Ишкара. Это вы тот Посвященный, кто подписывал оборонительный договор с Ишкаром, и вам было отлично известно, что это лучший инструмент для ваших целей. Ваши наемники атаковали, ишкарцам потребовалась сила Коса для защиты, не зная, что Кос был истощен своей тайной сделкой. Кос не выдержал напряжения и умер. От ваших рук.
Ни капли гнева не отразилось на лице Александра Деново:
— И зачем же, в этой твоей фантазии, мне потребовалось, чтобы Густав убил Кабота?
— Вам хотелось заполучить концерн, — ответила она, мотнув головой в сторону вращающейся сферы. — У Коса было силы больше, чем у всех ваших подручных вместе взятых. Вы могли много лет наживаться на его трупе. Но вам бы не удалось выудить концерн у Кабота силой, и если бы он умер, не передав его, то просто рассеялся бы — совершенно бесполезным для вас и любого другого образом.
— Однако, вы могли бы заставить Кабота передать концерн кому-то послабее. Вы научили кардинала, как незаметно убить судью, и как поддерживать в жертве жизнь столько времени, сколько потребуется для передачи концерна кому-нибудь другому. Вы рассчитывали, что Кабот передаст его своему дворецкому, но не он первым обнаружил тело. Его нашел Сланец, который сбежал. Должно быть вы были вне себя от ярости, когда узнали, что скверный расчет времени спутал ваш план. Но ситуацию все еще можно было спасти. Вы рассудили так, Сланец не знает, что он получил. Кабот к тому времени, как Сланец его обнаружил, уже не имел языка, горла и был едва вменяем. Он не мог бы объяснить ситуацию неискушенному в Таинствах Защитнику. Племя Сланца не могло оставить Альт Кулумб после гибели Кабота: они поставили на сделку с Косом слишком многое, чтобы так просто сдаться. В конце концов Черные все равно нашли бы Сланца и его стаю, и вы сумеете обмануть Справедливость, чтобы вы смогли изъять концерн, как вы почти сделали пару минут назад.
— И какие же у тебя доказательства? — насмешливо поинтересовался он. — Если у тебя нет документальных свидетельств, вызови хотя бы свидетеля как делают в цивилизованном обществе. Скажем, кого-нибудь из нанятых мною наемников.
— Вы изъяли их воспоминания после того, как они выполнили свою работу.
— Невероятно.
— Ничего невероятного для величайшего менталиста в истории Тайного университета. Прошлой ночью вы пытались стереть разум капитана Пэлхема. Очевидно, вы очень торопились. Должно быть сильно испугались, когда мисс Кеварьян наняла именно его для сопровождения в Альт Кулумб. Нужно было уничтожить его до того, как он проговориться и чем-нибудь вас выдаст.