Марти вновь включил пилу и продолжил издеваться над Доном: надрезал таз мужчины, после чего вынул пилу, затем, повторяя маневр, погружал ее все ниже и ниже. При каждом соприкосновении с орудием пытки тело Дона извивалось от чудовищной боли, он истошно кричал. Еще несколько попыток, и тело Дона было вскрыто до грудной клетки. Кишки, желудок, прочие внутренности вывалились на пол, казалось, что ноги Дона еще больше раздвинулись, но было очевидно, что мужчина жив.
Несмотря на пустой желудок, у Эйприл начались рвотные позывы. Ее стошнило водой с желчью на собственные колени. Безумная семейка смотрела и смеялась над тем, как Эйприл борется с тошнотой. Дон истошно вопил и плакал, он должен был понимать, что скоро умрет. Эйприл даже представить себе не могла, какую же дичайшую боль он наверняка испытывал.
- Ой, кажется я сделал больно бедному малышке, - раздался голос Марти. – Он так хнычет.
- Да, уже не строит из себя такого брутала. А, мистер Мешок-с-баблом? – глумился Клетус.
- Пожалуйста. Я сожалею о том, что сделал - простонал Дон.
- Что-то этот парень меня уже не забавляет. Давай, Клет, действуй, - дал сигнал своему брату Марти. Клетус достал из ножен на поясе охотничий нож, наклонился и перерезал Дону горло. Кровь хлынула, как из гейзера. Дон дернулся в конвульсиях и сделал последний вздох. Если раньше крови было не много, сейчас она заливала пол и протекала вниз сарая, просачиваясь между половыми досками.
- Ну что, мальчики, вы потратили много сил, это была тяжелая работа, - сказала мать. – Давайте сделаем перерыв, я приготовлю вам что-нибудь перекусить и верну вам силы. Вы, без сомнения, заслужили это.
- Звучит заманчиво, Ма! – воскликнули братья в один голос. Марти убрал пилу под верстак, и семейство покинуло сарай. Эйприл выждала некоторое время, чтобы быть уверенной, что старуха со своими детьми действительно ушла, и принялась внимательно осматривать сарай. Бренда по-прежнему была на другой планете. Нэнси за последнее время не издала ни звука. Она все еще сидела на своем месте, но при подобных обстоятельствах выглядела как сторонний наблюдатель. Эйприл подумала, что, возможно, Нэнси была не совсем нормальной еще до похищения.
Когда Эйприл почувствовала уверенность, что в сарае остались только пленники, она посмотрела на Херберта.
- Ты в порядке? - спросила Эйприл.
- Настолько, насколько можно быть в порядке в нынешних обстоятельствах.
- Мой отец – агент ФБР. У меня нет сомнений, что он уже ищет нас.
- Надеюсь, он поторопится. Никто из нас не знает, кто будет следующим, когда они вернутся.
- Да, согласна, - Эйприл огляделась по сторонам. – Я уже вообще не чувствую собственных рук. Чувствительность просто пропала какое-то время назад.
- У меня тоже. Я пытался освободить руки, но сделал себе только хуже.
- В какую же задницу мы угодили. Нужно что-нибудь придумать. Притом срочно.
- Знаю, я пытался сообразить, что делать, но они очень четко работают. Убежден, мы у них не первые.
- Есть одна идея. Шансов на успех мало, но при нынешнем раскладе хуже уже не будет, - сказала Эйприл.
- И что за идея?
- Увидишь, если сработает, для них это станет сюрпризом.
Глава XV.
Бобби продирался сквозь чащу, держа в руке пистолет. Хотя, вернее было бы сказать, что это чаща продирала его. Кустарники и ветки резали лицо, руки, одежду. Когда Бобби добрался до тропинки, в поле зрения никого уже не было. Он бежал по тропинке, в этот раз с горки. Сквозь деревья проглядывалась белая ткань ковбойской шляпы Хиггинса. Бобби остановился и сделал два выстрела.
Огонь на поражение, решил Бобби, был здесь более чем оправдан. Этот человек только что убил офицера полиции и чуть не убил федерального агента. Он не уйдет от возмездия. Ни один из выстрелов не достиг цели, и Бобби продолжил преследование. Спустя двадцать ярдов он споткнулся и упал, земля, почва, камни отпечатались на лице. Бобби встал и посмотрел на свои туфли. Подошва правого ботинка отклеилась, вот из-за чего он упал.
Бобби снял оба ботинка и продолжил бежать уже босиком. Конец тропинки был совсем рядом. Спуск вниз занял заметно меньше времени, чем восхождение наверх. Бобби вышел из леса и оказался у городской дороги. Впереди он увидел Хиггинса, вбегающего в стрип-клуб.
Бобби подошел к клубу и медленно открыл дверь, вошел внутрь, держа пистолет прямо перед собой. Музыка затихла. В клубе кромешная темнота. Что бы за чертовщина здесь ни творилась, Бобби не сомневался, что почти все в этом городке к ней причастны. Он с самого начала подозревал это. Все в Брайнайе были какими-то параноиками, если не сказать безумными.