— Да, спасибо… пока ничего. Помню, у твоей жены тоже были проблемы во время беременности?
— Дважды открывалось кровотечение, — ответил Николл. — Первое где-то на двадцать четвертой неделе.
— Почти то же самое. Но ведь все обошлось?
— Сначала казалось, что не обойдется.
— Тревожное время…
— Еще бы! Необходим полный покой, это самое главное.
— Спасибо, позабочусь.
Грейс гордится, что превратил Ника Николла из самого быстрого футбольного форварда в трехчетвертного полицейской команды по регби, которую сам создал. Хотя после рождения сына констебль думает о другом и совсем выдохся.
Через минуту-другую к усевшемуся за длинным столом заседаний Нику присоединилась сержант Белла Мой — женщина тридцати с лишним лет, с жизнерадостным лицом в обрамлении темных волос, простовато одетая, с коробочкой шоколадных драже в одной руке, с бутылкой воды в другой. По мнению Роя, если ее приодеть и подкрасить, была бы вполне привлекательной.
Затем явилась констебль Эмма Джейн Бутвуд, стройная, симпатичная, предельно внимательная, с длинными светлыми волосами, схваченными в «конский хвост», чудом оправившаяся после того, как девять месяцев назад ее едва не раздавил преступник в угнанном фургоне. За ней пришаркал сержант Норман Поттинг.
По ныне принятой пенсионной системе большинство полицейских выходят в отставку, прослужив тридцать лет. Система работает против старослужащих. Только Поттинга интересуют не деньги. Он хочет быть копом и, похоже, решил тянуть сколько сможет. В результате бесчисленных личных катастроф его жизнь полностью сосредоточилась на суссекской полиции. Хотя из-за свойственной ему бестактности и политической некорректности, характерной для представителей старой школы, очень многие предпочли бы его проводить на заслуженный отдых, включая главного констебля.
Однако, как бы ни раздражал Норман Поттинг, к нему нельзя не испытывать уважение. Это истинный коп в лучшем смысле слова. Настоящий ротвейлер среди политкорректных кисок.
Сержант в пропахшем трубочным табаком и нафталином костюме, который, судя по виду, носил его отец после демобилизации по окончании Второй мировой войны, с заметным брюшком и зачесом на лысину, похожую на вытертый ковер, уселся и выпустил из груди воздух, как из спущенной кислородной подушки. Ненавидящая Поттинга Белла Мой опасливо на него покосилась, ожидая неизбежных высказываний.
Ожидания оправдались. Прозвучал возмущенный утробный голос:
— Что в этом городе происходит с футболом? Почему в Манчестере есть «Манчестер», в Лондоне «Арсенал» и «Челси», в Ньюкасле «Ньюкасл», а у нас? Получается, Брайтон самое жалкое поселение в Англии.
— Ты хоть раз в жизни бил по мячу? — фыркнула Белла.
— Фактически да, — объявил Норман Поттинг. — Верьте не верьте, мальчишкой играл за Портсмут во втором составе. Центральный полузащитник. Стал бы профессионалом, если б не свернул коленную чашечку.
— Впервые слышу, — признался Грейс.
Норман передернул плечами и вспыхнул.
— Я большой поклонник Уинстона Черчилля, шеф. Знаешь, что он сказал?
Суперинтендент затряс головой.
— «Успех — это умение терпеть провал за провалом, не теряя энтузиазма».
Грейс сочувственно посмотрел на него. Если кто-нибудь вправе это сказать, то как раз Норман Поттинг. Пережил три неудачных брака, и, похоже, к тому же идет четвертый с тайкой, с которой сержант познакомился по Интернету.
— Тебе лучше знать, — ехидно заметила Белла Мой.
Грейс взглянул на заметки, перепечатанные к совещанию его помощницей по организационным вопросам, поджидая Гленна Брэнсона, который как раз вошел вместе с бодрым инспектором дорожной полиции Джеймсом Ларджем, запросившим помощь отдела тяжких преступлений в расследовании дорожно-транспортного происшествия.
— Итак, — начал суперинтендент, кладя перед собой повестку инструктажа и протокольный блокнот, — проводится первое рабочее совещание по операции «Скрипка»: расследованию смерти студента Брайтонского университета Энтони Ревира. — Он представил своей команде Ларджа, симпатичного, делового, с коротко стриженными светлыми волосами. — Пожалуйста, Джеймс, опишите сегодняшние события.
Инспектор обрисовал в общих чертах утреннюю катастрофу, особо подчеркнув показания свидетелей насчет белого фургона, который проехал на красный свет, сбил велосипедиста и скрылся с места происшествия. Пока, доложил он, имеются две вероятные записи с видеокамер, хотя качество даже при увеличении не позволяет идентифицировать номера.