— Вот видишь? — разводит он руками. — Даже Воллер считает, что это слишком…
Однако пилот устремляется мимо нас и, бросив на пол возле кучки моих мешков еще парочку, снимает с крючка скафандр.
— Парная работа, верно?
Мне требуется лишняя секунда, чтобы переварить смысл его слов. Просто потому, что я поверить в это не могу, несмотря на подтверждение прямо перед носом.
— Нет, — наконец произношу я сухо. — Ни в коем случае. Никуда ты не пойдешь.
Кейн встает перед Воллером.
— Если кто и пойдет с ней, то только медик. А ты — пилот. Ну что ты будешь делать, если что-нибудь случится?
Меня охватывает раздражение.
— Я прекрасно справлюсь сама! Случись что или нет!
В ответном взгляде механика читается досада.
— Ты же капитан, должна хоть сколько-то соображать! Нельзя соваться в потенциально опасную ситуацию без напарника.
— Значит, ты помнишь, что я здесь главная?
— Вот-вот. — поддакивает Воллер.
— О нет! Только не ты! — огрызается на него Кейн.
Мне уже кажется, что пилот ответит ему ударом, однако тот лишь изображает милую улыбку. Что немедленно приводит меня в ярость. Воллер явно что-то затеял.
— Она — капитан, а ты — заместитель. Вдвоем вам нельзя, — заявляет он, сама рассудительность. Хотя всякий раз, когда поднималась тема иерархии командования на ЛИНА, Воллер неизменно указывал, что «технически» пилот является заместителем капитана. При том что двух заместителей быть не может, хоть бы и «технически». В противном случае получается не командная вертикаль, а какой-то круг. — Лурдес боится, а Нис и вовсе с катушек слетает, когда ему приходится выбираться из своей компьютерной пещеры.
Тут он прав.
— Значит, остаюсь я, — подытоживает Воллер, после чего усаживается на вещевой контейнер и принимается натягивать скафандр.
— Мне не нужен сопровождающий, — рявкаю я синхронно со вздохом Кейна.
— А ты разве знаешь, как вытащить «черный ящик»? — осведомляется пилот, насмешливо вскинув брови.
«Черный ящик» — устаревший термин, сохранившийся еще со времен зари авиации. Это независимое регистрирующее устройство, копирующее данные с навигационного компьютера и вахтенного журнала, а также сохраняющее записи переговоров на мостике, данные с климатической установки и тому подобное.
Другими словами, это именно то устройство, которое расскажет «Веруксу», что же произошло на «Авроре».
Как я и обещала Лурдес.
Вот же, мать твою. Я раздраженно тру лоб, совершенно позабыв про подшлемник, в результате чего он безнадежно сбивается набок.
— Так. Ладно, — говорю я, пряча обратно волосы. «Черный ящик», по крайней мере, послужит прекрасным свидетельством для нашей заявки по Закону находки. — Кейн, ты за главного в мое отсутствие. Воллер…
— Эй, кэп! — доносится вдруг из интеркома голос Ниса. — Думаю, прежде чем ты отправишься на лайнер, нужно подобрать аварийный буй и отключить его. Он километрах в трех по носу.
— Я могу сделать это, — немедленно отзывается пилот, и снова мне не отделаться от ощущения, что он чересчур услужлив. И от этого становится немного не по себе.
— Зачем? Нис, это же просто чертов сувенир!
Вместо него отвечает Кейн.
— Потому что, если кто-то еще поймает сигнал и решит его проверить, на борту «Авроры» ты ничего не сможешь сделать. — Он вскидывает руку, предупреждая мои возражения. — Знаю, маловероятно, и все же. Других анализаторов, допустим, здесь и нет, но утильщики шныряют повсюду.
Утильщики, которые обычно вооружены до зубов и куда больше озабочены возможностью безнаказан но поживиться, чем соблюдением приличий. С этих станется выпотрошить «Аврору», захватить ЛИНА, чтобы мы не донесли на них, и оставить здесь умирать. Или сразу же перебить нас.
Кейн прав, как бы мне ни хотелось обратного. Потому что если бы он ошибался насчет радиобуя, то мог бы ошибаться и во всем остальном. В том числе насчет нашей вылазки.
— Ладно, — вздыхаю я. — Сначала займемся буем.
Я ожидаю бурю негодования, хотя бы недовольного ворчания, однако после секундной заминки следуют утвердительные отклики. Затем Кейн принимается что-то искать в одном из шкафчиков вдоль стены, а Воллер — не исключаю, впервые в своей жизни — безропотно встает и в натянутом до пояса скафандре отправляется обратно на мостик. Их молчаливое согласие следовало бы считать победой — по крайней мере, никто не стал спорить с капитаном, — вот только с моей стороны это в лучшем случае вынужденная уступка.
— Вот, — говорит механик, протягивая мне черный пластмассовый кейс.