Эдден перевел нас с Фрэнсисом в комнату отдыха служащих автовокзала, чтобы избежать повторения ведьминой атаки. Благодаря местному авангарду новостей теперь все в городе знали, кто я такая. В результате я в данный момент только того и ждала, что из вентиляции вот-вот повыползают феи. У меня было куда больше веры в наброшенное мне на плечи ААС, нежели в двух сотрудников ФВБ, что стояли неподалеку. Из-за них длинная комната казалась чересчур тесной.
Поплотнее натянув на себя одеяло, я оценила его теплоту никак не меньше той минимальной защиты, которую оно давало. В одеяло были вплетены тонкие как паутинки титановые нити, что гарантировало разбавление сильных заговоров и разрушение средних. У некоторых сотрудников ФВБ имелись желтые комбинезоны, пошитые из схожей ткани, и я от всей души надеялась, что Эдден забудет попросить меня вернуть ему одеяло.
Пока Фрэнсис что-то там такое бубнил, мои глаза блуждали по грязным стенам, украшенным разными дурацкими сантиментами на предмет заботы о рабочих местах, а также того, как лучше угодить начальству. У одной стены располагалась микроволновка и повидавший виды холодильник, вдоль другой тянулась заляпанная пятнами кофе стойка. Оглядев ветхий торговый автомат со сладостями, я вновь ощутила голод. Ник с Дженксом сидели в углу, усердно стараясь держаться в сторонке.
Тяжелая дверь в комнату отдыха открылась, и я повернула голову, когда туда проскользнули сотрудник ФВБ и молодая женщина в вызывающе-соблазнительном красном платье. На шее у нее висел служебный значок, а желтый головной убор ФВБ восседал на ее пышной прическе подобно какой-то дешевой бутафории. Я догадалась, что это Джерри и Бристон из торгового центра. Женщина тут же скривила физиономию и саркастически прошептала слово «духи». Я шумно выдохнула. Я бы с огромным удовольствием все ей объяснила, но из этого, скорее всего, вышло бы больше вреда, чем пользы.
Разговорчики сотрудников ФВБ театрально понизились в тоне после того, как я сбросила с себя личину старушенции и превратилась в изрядно помятую молодую женщину лет двадцати с небольшим, щеголяющую вьющимися рыжими волосами и изгибами в тех местах, где им полагалось быть. Я чувствовала себя здесь белой вороной. А с перевязью, роскошным фингалом и наброшенным мне на плечи одеялом я, надо думать, смотрелась сущей жертвой автокатастрофы.
– Рэчел! – настойчиво воскликнул Фрэнсис, снова привлекая мое внимание к себе. Треугольная физиономия недоноска совсем побледнела, а его темные волосы разбились на отдельные пряди. – Мне нужна защита. Я не как ты. Каламак точно меня убьет. Я все-все сделаю! Вам нужен Каламак– мне нужна защита. Предполагалось, я буду заниматься только перехватами «серы». Я не виноват. Рэчел, ты должна мне поверить.
– Угу. – Сверх всякой допустимой меры утомленная, я хорошенько перевела дух и взглянула на часы. Было чуть-чуть за полночь, но мне казалось, что уже чуть ли не рассвет.
Эдден улыбнулся. Его стул заскрипел, когда он встал на ноги.
– Давайте-ка их вскроем, ребята.
Двое сотрудников ФВБ с энтузиазмом выступили вперед. Я сжала амулет у себя на коленях и тревожно подалась вперед, желая получше посмотреть. В этих коробках лежала не иначе как перспектива моего дальнейшего существования на этом свете. Раздался громкий звук отрываемого скотча. Фрэнсис вытер слюнявый рот, с какой-то нездоровой завороженностью и отчаянным страхом наблюдая за происходящим.
– Мать твою за ногу, – выругался один из сотрудников, пятясь от стола, когда коробка оказалась открыта. – Там помидоры.
«Помидоры?»– подумала я и невольно вскочила на ноги, охая от боли. Эдден лишь на самую малость меня опередил.
– Они внутри помидорин! – затараторил Фрэнсис. – Лекарства! Они внутри помидорин. Он прячет лекарства в помидорах, чтобы таможенные собаки не смогли их почуять. – Побелев как мел под своей гнусной щетиной, он закатал рукава. – Они там. Сами посмотрите!
– Помидоры? – с явным отвращением переспросил Эдден. – Он перевозит их в помидорах?
Идеальные красные помидоры с короткими зелеными стебельками смотрели на меня с упаковочного поддона в картонной коробке. Не на шутку изумляясь, я аж раскрыла рот. Трент, должно быть, засовывал ампулу в развивающийся плод, и к тому времени, как помидор созревал, лекарство оказывалось надежно спрятано внутри невинного овоща, к которому не стал бы прикасаться ни один человек.
– Давай туда, Ник, – настойчиво предложил Дженкс, но Ник даже не двинулся с места. Его длинное лицо посерело. У раковины те двое сотрудников, которые открывали коробку, теперь ожесточенно мыли руки.
С таким видом, как будто его вот-вот стошнит, Эдден протянул руку, достал из коробки помидор и принялся внимательно изучать красный фрукт. На идеальной шкурке помидора не было ни единого пятнышка или пореза.
– Я так понимаю, нам, вероятно, следует один из них вскрыть, – неохотно сказал капитан, кладя помидор на стол и тщательно вытирая ладонь о брюки.
– Я этим займусь, – вызвалась я, когда в комнате повисло напряженное молчание. Кто-то немедленно пустил ко мне по столешнице тусклый столовый нож. Левой рукой ухватив помидорину, я тут же вспомнила, что правая у меня на перевязи. Тогда я стала озираться, ища чьей-либо помощи. Никто из сотрудников ФВБ встретиться со мной взглядом решительно не пожелал. Хмурясь, я отложила нож. – Ну ладно, – выдохнула я, поднимая руку и опуская ладонь прямо на помидорину.
Последовало влажное хлюпанье. Красная слизь плеснула на белую рубашку Эддена. Лицо капитана ФВБ тут же стало серее его усов. Сотрудники ФВБ испустили дружный крик отвращения. Кого-то затошнило. Чувствуя, как отчаянно колотится мое сердце, я взяла в левую руку помидорину и хорошенько ее сжала. Мякоть и семена брызнули у меня из-под пальцев. Я затаила дыхание, когда к моей ладони прижался небольшой цилиндрик размером с мизинец. Покрепче его ухватив, я отбросила остатки помидорины и потрясла рукой. Испуганные крики становились все громче, пока красная мякоть расплескивалась по столу. Это была всего-навсего помидорина, а по тому шуму, который производили большие и сильные сотрудники ФВБ, можно было подумать, будто я только что раздавила в кулаке чье-то разлагающееся сердце.
– Вот она! – победоносно воскликнула я, поднимая повыше и демонстрируя всем самую обычную на вид ампулу, разве что сплошь покрытую красным томатным соком. Мне еще никогда не доводилось видеть биолекарств. Я думала, там будет больше.
– Что ж, замечательно, – негромко сказал Эдден, при помощи салфетки изымая у меня ампулу. Радость обнаружения ценнейшей улики пересилила даже его лютую ненависть к помидорам.
Страх еще больше усилился в глазах Фрэнсиса, пока он водил ими с меня на коробку и обратно.
– Рэчел, – захныкал недоносок. – Ты ведь защитишь меня от мистера Каламака, ага?
Я аж оцепенела от гнева. Этот урод предал меня и все, во что я верила. Предал ради денег. Я резко развернулась к Фрэнсису, и серая кайма начала расти на периферии моего зрения, пока я наклонялась над столом к самой его физиономии.
– Я видела тебя у Каламака, – сказала я, и губы Фрэнсиса тут же стали бесцветными. Ухватив недоноска за грудки, я оставила на красочной ткани большое красное пятно. – Ты черный агент, а потому ты сгоришь. – Толкнув Фрэнсиса обратно на стул, я удовлетворенно села на место, пусть даже мое сердце бешено заколотилось от приложенного усилия.
– Стоп! – негромко сказал Эдден. – Кто-нибудь арестуйте его и зачитайте ему права.
Рот Фрэнсиса тревожно открылся и снова закрылся, когда Бристон сняла со своего пояса наручники и ловко защелкнула их у недоноска на запястьях. Сунув руку в перевязь, я с трудом отцепила оттуда свой амулет для наручников. Затем я бросила его Бристон – просто на тот случай, если в закатанных рукавах Фрэнсиса было что-то такое припрятано. Повинуясь кивку Эддена, женщина прицепила амулет к запястью Фрэнсиса.
Затем один из сотрудников ФВБ завел негромкое и отчетливое цитирование того, что у нас обычно зовется «Мирандой». Ритм казался мне поистине убаюкивающим. Однако широко раскрытые глаза Фрэнсиса были прикованы к ампуле. Я сильно сомневалась, что он вообще слышит стоящего рядом мужчину.