— Нет, — признал чиновник, — но мы не мочь продавать корабл из Бедеран. Господин паша сказал, вы отплывать срочно. Готофф к отплытию толко фергат из Артелорей.
— Арртелоррейский фсегта торого, — цокнула языком Феликса-Франциск, погладив накладные усы. — Но феть я идти на слушбу к Арртелоррей. Мошшет, я моку оплатить шасть в шшот шалования?
На самом деле с деньгами никаких проблем быть не могло. Но узнай об этом бедеранские власти, и ее тут же заподозрят в воровстве. Когда Феликса наконец получила возможность хотя бы приблизительно посчитать стоимость украденного, результат ее шокировал.
Сундуков оказалось просто невероятно много. Какие-то отпирались довольно легко: в них лежала семейная казна Пигсвеллов в разной валюте. Когда она нашла сундук с южными коронами с тонкой вязью глифов на ободе, она отложила нужную сумму в отдельный миниатюрный ларец. Другие сундуки снабдили замками-головоломками и магическими печатями. Она не стала их взламывать — если это и возможно, времени уйдет слишком много.
Ларец с деньгами она взяла с собой, когда пришла в порт. Часть она уже выложила информатору Фабио, той самой бордель-маман. Именно она сдала им Франциска Дебюсси, которым теперь притворилась Феликса, и она же помогла им добраться до паши Хатцаля. Неравнодушный к мальчикам паша к шантажу оказался не в меру устойчив. Фельиксе пришлось потратить почти три недели на то, чтобы внушить паше глубокое уважение к Франциску.
Уважение внушалось способом столь непотребным, что волшебница едва не бросила эту затею. Хатцаль заказывал себе мальчиков чуть ли не каждый день. Они-то и приносили с собой дурманящие благовония, заставлявшие пашу вспоминать то, чего на самом деле не было: тесную дружбу с Франциском Фабиусом Дебюсси, благородное желание бросить пить и ночи, полные бурных возлияний.
Вскоре мальчики пашу интересовать перестали, а фальшивый капитан Дебюсси получил каперский патент и пакет рекомендаций от бедеранского адмиралтейства. Настояющий Дебюсси получил магическую амнезию и стойкую морскую болезнь.
После нескольких уточняющих вопросов Феликса наконец получила желаемое предложение: разрешение на приобретение корабля на имя Франциска Фабиуса Дебюсси и запись в книге учета потенциальных судовладельцев. Всего за пять корон. «Грабеж, — подумала чародейка, — и ведь у всех в книге записан такой же огромный налог! Не то что на рис!»
— Хозяин фергат на центр причала, — расплылся в улыбке чиновник. — Про тсена и скитка нато спрашифать его. Проводить господин?
— Нет, благодаррю, — ответила Феликса и откланялась, как принято в Бедеране.
Она вышла из адмиралтейства, и через пару десятков шагов ее нагнал Фабио, а еще чуть погодя — Акыр.
— Твой человек не явился, — тут же набросился горец на Фабио.
— Я знаю, — тихо ответил тот. — Его казнили полчаса назад на рыбной площади. Втихаря.
Акыр длинно и витиевато выругался.
— Сколько человек из нашей команды — арделорейские беженцы или находятся вне закона? — помолчав, спросила Феликса.
— Почти все, — вздохнул Фабио. — Офицер, которого ты вчера выгнала, был местным. Еще несколько матросов — паланийские выходцы, про них никогда нельзя сказать, преследует их закон или нет.
— Ставлю на то, что проклятый наркоман нас выдал, — процедила сквозь зубы Феликса. — Проследил за кем-то из вас и сдал. Акыр, где твои жена и дочь?
Горец побледнел, осознав, что им может грозить.
— Ступай за ними немедленно, и приходите сюда. Если сможешь — одень их как мужчин или местных женщин. Мы купим корабль и сразу будем готовиться к отплытию, — горец тут же сорвался с места и скрылся в одной из вьющихся от порта улиц. Она повернулась к бывшему трактирщику. — Пусть Радна соберет всех не позже двух часов после полудня. Я пошлю весть Брисигиде, чтобы поторопились прийти сюда. Знаешь, где здесь голубятня?
— На западном конце. Возле таможни.
Феликса заметила, что ее союзник говорит все тише и зевает все чаще. Круги под глазами у него начинали приобретать нездоровый фиолетовый оттенок.
— Уже сегодня нас здесь не будет, — напомнила она Фабио. — И ты выспишься как следует. А пока покажи мне мерзавца, который имеет наглость торговать кораблями тайного императорского флота.
Измотанный Фабио провел ее мимо пары причалов с допотопными галерами и пузатыми торговыми кораблями и наконец показал высокого сутулого человека с хищным крысиным выражением лица. Феликсе был не по нраву контраст между разбойничьей рожей продавца и его богато расшитым камзолом в новых арделорейских цветах: черном, красном и белом. Он не потрудился прикрыть залысину париком, и теперь она медленно накалялась на бедеранском солнце до медного цвета. Он что-то втолковывал маленькому человечку в треуголке, который трясся и постоянно кивал.