— Ты нам рулевого, можно сказать, покалечила. Нам завтра уплывать, а он, может, и не встанет уже. Плати виру, — сказал Хриплый, щербато ухмыляясь.
— Может, мне вам еще и задницу подставить, всем по очереди? — дерзко ответила Феликса. Хриплый тем временем уже целиком появился в трактире, а за ним тихонько проскользнули еще двое, похожие на «рулевого», словно братья: горы мускулов в кожаных безрукавках, только у одного голову прикрывал красный линялый платок. «Будут бить, — подумала чародейка, — а потом свяжут и в самом деле, чего доброго, попользуются. Пора делать ноги».
— Может, и задницу, может, и не задницу, — философски заржал Хриплый. — Ты вроде со всех сторон сносная. Только язык больно длинный.
Не успел он договорить, как пират в красном платке прыгнул к ней, занося кулак, а второй начал обходить ее, чтобы поймать, если она уклонится от удара. Уклоняться Феликса не стала. Воительница блокировала удар скользящим движением, уходя из круга атакующих.
— Правильно, двигай на кухню, — еле расслышала она свистящий шепот из-под стола, — я тебя прикрою.
Феликса не стала долго думать, а последовала совету: вспрыгнула на ближайший стол, разбросав пустые кубки и тарелки, оттуда на другой, и кувырком улетела в дверной проем, где ее встретила грузная повариха. Из зала донеслись рычащие крики, драка охватывала весь трактир; посетители стремились вступиться за нее и трактирщика — или просто повеселиться.
— Допрыгалась, заинька? — ласково спросила Феликсу кухарка Радна, небрежно помахивая чугунной сковородой. — А я говорила! Ничего, завтра поешь у себя. А там и на дело пойдешь, и никто тебя не сцапает.
Фель устало кивнула. Развлечения развлечениями, но сегодня она сама перегнула палку.
— Я рыбу не доела, — пожаловалась девушка. — Положишь еще?
— Конечно, — обрадовалась Радна, — а то кто ж еще кроме пиратов на тебя, такую селедку тощую, клюнет!
«Дело», которое предложил Фабио, не вызвало у Феликсы ни малейшего энтузиазма. Но выживать в Бедеране оказалось непросто. План трактирщика стал ее единственной надеждой покинуть ненавистный город. Собственно, она уже выбралась за его пределы, правда, ненадолго.
Чародейка надеялась проделать запланированный путь в одиночку. Боги дорог, однако, навязали ей симпатичного, но шумного, надоедливого попутчика.
— Ночью, как траур, черной…
— Я это уже где-то слышала, — прервала Феликса. Едущий рядом с ней блондин против ее ожиданий не обиделся, но перехватил поудобнее лютню, взял еще один не слишком стройный аккорд. — У тебя си бемоль фальшивит, — снова вставила свое замечание чародейка. Горе-менестрель закатил васильковые глаза и упорно взял тот же аккорд. — А теперь соль, — с плохо скрываемым удовлетворением протянула Феликса. — В который раз.
— Ну сыграй сама, раз такая образованная, — ей таки удалось вывести парня из себя. — Суккубье племя…
— Дай лютню, — Феликса протянула руку. Бард снова забурчал что-то в меру оскорбительное. — Я все слышу. И в отличие от тебя у меня есть слух, — вставила она очередную шпильку, подкручивая колки. Наконец, удовлетворенная всеми настройками, она мягко провела по струнам, с наслаждением вслушиваясь в роскошный, глубокий, будто медовый тембр инструмента.
Им обоим совсем не сложно было играть, сидя в довольно жестких седлах — лошади шли шагом. Феликса знала всего одну балладу, ту, которой ее научила мать. Зато сыграть могла даже с закрытыми глазами.
— Да, — протянул бард, — кажется, нам с тобой надо бы поменяться местами.
— Не думаю, — ответила чародейка, — ты с моим ремеслом не управишься, это уж точно. К тому же лорд просил девушку-чародейку, а не смазливого мальчика, — хихикнула Феликса.
— Тогда ему нужна не чародейка, а девка навроде тех, которые в порту стоят вдоль стен или сидят в тавернах. Ну, которые еще одеваться забывают утром, — подмигнул он. Да, у парня сомнительный музыкальный дар, есть чувство юмора. Феликсе это понравилось.
— Нет, дорогуша, соблазнить меня ему не удастся ни за какие деньги.
— Тогда зря ты туда едешь.
«Ну уж нет, — подумала волшебница, — я взяла с собой это дурацкое платье, мне пришлось оставить саблю, и я не могу подвести Фабио! В конце концов, успешный исход дела и в моих интересах».
— А я говорю, езжай ты назад, — не умолкал юноша. — Ничего, кроме твоих прелестей, ему от тебя не нужно, поверь мне! За его деньги он мог нанять магистров, архимагов, целый университет! Ему просто интересно, как ты с помощью магии будешь сопротивляться.
Феликсе стоило многих усилий, во-первых, не дать наглецу по морде, а во-вторых, не осадить его потоком слов, которые ей как юной девушке знать не положено. Она с самой слащавой — и самой ехидной — улыбкой, на которую была способна, парировала: