— Суд присяжных в Норидже начнет свою работу восемнадцатого июня, — сообщил Пэрри. — Меньше чем через две недели. Ваш Барак может быть нам полезен?
— Возможно, он согласится предоставить нам необходимые сведения, — осторожно ответил я. — Этот человек работал со мной в течение нескольких лет, и, ручаюсь, он заслуживает доверия.
— Тогда поговорите с ним, — кивнул Пэрри. — Только ни в коем случае не упоминайте о визите Эдит Болейн в Хатфилд.
— Разумеется, — пожал я плечами. — Несомненно, вероятность того, что Болейн будет признан виновным, весьма высока. Нельзя отрицать, что у него имелся мотив для убийства, — появление законной жены, где-то пропадавшей целых девять лет, вряд ли его обрадовало, особенно если учесть, что он успел жениться вновь. Но полагаю, реши он расправиться с Эдит, он проделал бы это тайно и сумел бы избавиться от тела. Выставить труп на всеобщее обозрение — необъяснимое безрассудство с его стороны. Не будь найдено тело, не было бы и никакого расследования, никто не узнал бы, что все эти годы Эдит была жива, а значит, новый брак Болейна недействителен. Как человек в здравом уме мог совершить подобную глупость?
— Возможно, увидев перед собой воскресшую покойницу, он был так взбешен, что от ярости у него помутился рассудок, — возразил Пэрри. — Но согласен, не исключено, что кто-то намеренно пытается свалить вину на Болейна. Как я уже сказал, этот человек отнюдь не пользуется симпатиями местных жителей. Сами понимаете, как важно это обстоятельство для суда присяжных.
— А что известно о его семье? — спросил я. — О его второй супруге? О детях? Насколько я понял, от брака с Эдит у него были дети?
— Новая его жена, насколько я понимаю, предпочитает лишний раз не высовываться из дому. От брака с Эдит у Джона Болейна родились мальчики-близнецы, сейчас им около восемнадцати лет, — сообщил Пэрри. — Власти Норфолка, судя по всему, не сомневаются, что Болейн будет признан виновным и земли его отойдут в казну, — добавил гофмейстер, нахмурившись. — Он достаточно богат, чтобы его поместья казались королевским чиновникам лакомым кусочком. Я попросил Копулдейка встретиться с адвокатом Болейна и дать ему совет приструнить не в меру ретивых претендентов на чужие земли. Пусть напоминает всем и каждому: дело находится на рассмотрении суда и исход его еще не решен. Пока вина Болейна не доказана, он считается невиновным. А значит, его поместья остаются неприкосновенными до тех пор, пока он не будет осужден — если только это вообще случится.
— Да, конечно.
— Обязанность надзирать за королевскими владениями в Норфолке возложена на Генри Майна, а верховный феодал здесь — сама леди Мария, — проворчал Пэрри. — Оба имеют доверенных лиц среди местных чиновников. Поместьями леди Марии в Норфолке управляет Ричард Саутвелл, а представителем Майна является Джон Фловердью. Скверная парочка! Возможно, вы знакомы с Фловердью, Шардлейк? Он сержант юриспруденции, как и вы. Но главная его забота — присвоить как можно больше норфолкских земель.
— Нет, мы с ним никогда не встречались.
— Что касается Саутвелла, то это правая рука леди Марии. — Пэрри вновь вскинул брови. — Таким образом, это проклятое дело касается и ее тоже. Я не удивлюсь, если она пожелает выйти замуж за Саутвелла.
— Насколько я понял, убийство Эдит Болейн, равно как и тот факт, что в нем обвинили ее мужа, получили самую широкую огласку, — заметил я. — Из вашего рассказа следует, что в Норфолке уже ходят самые разнообразные слухи на сей счет.
— Увы, так оно и есть. Но слухи эти — сущая ерунда в сравнении с тем скандалом, который разразится в случае, если Болейн будет признан виновным и отправлен на виселицу. Фамилия, которую он носит, жуткие подробности преступления… Все это настоящий подарок для сочинителей памфлетов! Уж конечно, бумагомараки не преминут разнести самые кошмарные версии этой истории от Лондона до Нортумберленда. — Голос Пэрри стал глухим от ярости. — Чушь, которой полны нынешние газеты, доводит меня до отчаяния. Поборники идей всеобщего благоденствия предают анафеме богатых, приверженцы Кальвина пугают скорым концом света и адским пламенем, безумные пророки пичкают всех своими измышлениями, а распутники делятся собственным ценным опытом. Про клевету уж и говорить нечего! Поневоле пожалеешь о том, что кто-то додумался изобрести этот чертов печатный станок.
Повисло молчание, которое нарушил Николас.