Дверь квартиры оказалась опечатанной. Ладейников заслонил собою дверь – на случай, если кто-то наблюдает за ним через глазок из других квартир, – и осмотрел печать. И сразу заметил, что она сорвана. Или кто-то заходил уже сюда, или соседи, проходя мимо, случайно задели бумажку. А может, и полиция опечатала дверь так неаккуратно. Валерий Борисович не стал гадать, прислонил ухо к створке и прислушался. Из квартиры не доносилось никаких звуков. Тогда он осторожно вставил ключ в замочную прорезь – связку он получил вместе со всеми вещами убитой – и повернул его. Замок открылся совершенно бесшумно. И дверь отворилась без скрипа. За ней оказалась вторая дверь, но та была не заперта.
Валерий Борисович осторожно вошел в квартиру и огляделся. В квартире, вероятно, была сделана перепланировка. Он стоял на пороге просторного холла, из которого можно было попасть в кухню, а на другом конце комнаты виднелась еще одна дверь – возможно, за ней находилась спальня.
Если в квартире производился досмотр, то полиция провела его весьма неаккуратно, если вообще тут что-то искал именно следователь Пименов со товарищи. Дверцы шкафов были распахнуты, ящики вытащены и брошены на пол. Находившиеся в шкафах вещи тоже разбросаны без особого к ним почтения. Посреди комнаты раскинулись бежевая норковая шубка и полушубок из чернобурки. Повсюду были разбросаны бумаги и среди них – фотографии. Валерий Борисович пересек холл и открыл дверь спальни. Комната оказалась небольшой, в ней едва уместились двуспальная кровать с высокой спинкой, платяной шкаф и туалетный столик. И здесь тоже все было перевернуто вверх дном. Даже матрас с кровати подняли и на место не положили. Затем Валерий Борисович заглянул в туалетную комнату. Похоже, тот, кто побывал здесь до него, рылся и в грязном белье: вещи из ящика, предметы женского туалета валялись на полу, на дне розовой ванны, в розовой раковине. Содержимое настенного шкафчика – духи, кремы, лосьоны – также сброшено вниз.
Валерий Борисович не знал, зачем примчался сюда. Решил осмотреть квартиру убитой в надежде, что ситуация как-то прояснится, но загадок стало еще больше. Он снова пересек холл, остановился перед тем, как уйти, на пороге, обвел взором пространство, посмотрел себе под ноги, наклонился и увидел фотографию, явно свадебную. Та самая женщина, чье лицо было ему знакомо лишь по портрету в паспорте, стояла на снимке в пышном белом платье и с букетиком в руках. Рядом с ней находился, тоже с букетом, мужчина, чье лицо было наполовину прикрыто цветами. Ладейников вгляделся – и узнал себя.
Это был именно он! Не кто-то очень похожий на него, а он, Валерий Борисович Ладейников, который стоял, расплывшись в счастливой улыбке. Но ведь такого не было! Он один-единственный раз позировал для свадебного фото, поскольку всего один раз был женат, и на ком именно, прекрасно помнил. А здесь рядом с ним не Лариса. Тоже вполне обаятельная женщина, но только не его жена. И тем не менее на снимке он смотрел на незнакомку так, будто чувствовал себя безмерно счастливым.
На полу лежали и другие фотографии. И все были сделаны на свадьбе, которой никогда не было…
Среди них обнаружился еще один снимок – квадратный, полароидный. Ладейников наклонился за ним, взял в руку и тут же присел на корточки, потому что вдруг как-то обессилел… На маленьком, слегка выгоревшем отпечатке он увидел себя, молодого и счастливого, а рядом стояла, прижавшись к нему, Лена. За их спинами плескалось море и зависли в вечности беспечные чайки.
Глава 7
Они шли по набережной парами. Впереди Коля Храпычев, обнимающий за талию Соню, а следом Валера с Леной, взявшись за руки. Ветер приносил с моря ароматы морской травы и свежести, отбрасывая в сторону все ненужное, вроде запахов дыма и жареного мяса.
Неподалеку суетился у мангала армянин-шашлычник и орал на всю округу:
– Куда пошел? Сюда давай! Шашлык кушай! Сладкий, как девушка! Такой вкусный шашлык – палец свой оближешь, потом откусишь, спасибо скажешь!
– О! – обрадовался Храпычев, узнав продавца. – Это же Ромик, который визитку в пиджаке забыл. Возьмем у него по шашлычку, он нам скидочку по старой памяти сделает…
Ладейников посмотрел на Лену, и та покачала головой.
– В другой раз, – сказал Валера.
Храпычев с Соней остановились возле уличного фотографа, снимающего на «Полароид».
– Сколько стоит снимок? – поинтересовался Коля.
– Какие деньги, молодые люди? Это же память на всю жизнь. А память – бесценная вещь.
К фотографу подошли Ладейников с Леной.
– Сфотографируйте нас, пожалуйста, – попросила Лена.
Они отошли на два шага и встали на фоне моря. Лена обняла Валеру и прижалась к нему.