— Это он вас вызвал? — она выглядела скорее раздосадованной, чем встревоженной. — Сынок, ну зачем ты…
— Мам, Катя пропала, ты что? — возмутился Виталик.
— Сынок, ну ты же знаешь…
— Что он знает? — быстро спросила Лайса. — И где директор?
— Невзор… Отсутствует. Отъехал по делам. А Катенька, она такая фантазерка! Полная луна ее буквально завораживает. Она иногда гуляет по ночам, выбирается тайком.
— Мам!
— Что «мам»? Зачем ты вызвал полицию? Хочешь, чтобы у сестры были неприятности?
— Мы тут… не вполне официально, — сказала Лайса. — Пока. Но если девочка пропала…
— Она вернется! — как-то излишне горячо заверила нас Антонина, — Всегда возвращается!
— Мам?
Женщина казалась смущенной и немного напуганной, но не исчезновением дочери, а нашим появлением. Виталик явно возмущен ее поведением, но не хочет спорить при посторонних. Даже мне, далекому от полицейской работы человеку, было очевидно, что они что-то скрывают.
В гостиную один за другим спускались заспанные подростки, кучковались, переглядывались, перешептывались тревожно. «Катенька» и «жребий» — то, что я расслышал. И это слово нехорошо напомнило мне полупонятные речи Фигли. Не нравится мне это все.
— Где комната девочки? — спросила Лайса.
— Да зачем вам… — запротестовала Антонина.
— Наверху, я покажу, — быстро ответил Виталик.
— Подождите нас здесь, — строго сказала полисвумен матери. — Детей успокойте и все такое.
В комнате Кати обычный подростковый полупорядок. От полного бардака его отличают только не вполне удачные попытки распихать все по углам. Кровать разобрана, одеяло откинуто. Я пощупал подушку — остыла и, почему-то, чуть влажная. Как будто кто-то в нее долго плакал.
— Посмотри, пожалуйста, что из ее одежды и вещей отсутствует, — попросила Лайса Виталика.
Он некоторое время, сопя, неловко перебирал девчачьи тряпки, потом сказал?
— Дождевика нет.
— И только?
— Все остальное на месте. Вот, на стуле одежда ее. У нее не так-то много вещей… Ну, тапок еще не вижу, и это… Ну… белье на ней какое-то было… Наверное.
— То есть, она ушла ночью, в белье, дождевике и тапках? И твоя мама считает, что это нормально?
— Ну, мама, она… Ей Невзор запретил! Говорит, девочку заберут, запишут в дело, что сумасшедшая. А она нормальная! Просто… Сочиняет всякое.
— Сочиняет? — спросил я. — А посмотри на это. Ни о чем не напоминает?
Я достал из сумки грязный чехол с барабанными палочками. Виталик осторожно взял его, раскрыл, вытащил палку, посмотрел на подпись.
— Дэн… Дэн… — глаза его стали отсутствующими и странными. — Денис…
— У вас на старых записях живой ударник, не драм-машина. Кто играл?
— Играл… Ударник… — Виталик явно поплыл.
Что за чертовщина?
— Так, соберись! — сказала резко Лайса.
Она забрала у него палочки, вернула в чехол и сунула его мне в сумку. Мальчик отвис.
— А? Что?
— Когда ты заметил, что ее нет?
— В… — он достал из кармана смарт. — В одиннадцать ноль две. У меня сторожок на нее в «Кобальте».
— Сторожок? — удивилась Лайса.
— Ну да, Катька сильно параноила в последние дни, что с ней что-то случится, что ее кто-то похитит… И я, для ее спокойствия, поставил сторожок. Если она слишком удаляется, мне приходит сообщение.
Он показал экран. В панели оповещений висит красная надпись:
«Абонент „Катюха“ вышел за границы безопасной зоны».
— То есть она со смартом исчезла?
— Ну да, тут его нет… Но я ей уже писал, и даже звонил, недоступна.
— Что же ты молчал?
— Я как-то не подумал.
Ну да, для них смарт — часть тела. Тут и говорить не о чем.
— Петрович? Да, я знаю, который час. Да, это свинство. Да, извини… — я вышел на улицу и набрал его самым хамским образом — голосом. Не ожидал, что я у него в белом списке и дозвонюсь, но попробовать стоило.
— У тебя остался доступ к трекам воспитанников? Да, я все понимаю, да, не телефонный разговор, но реально форсмажор и времени нет. Ты не мог не оставить закладку для удаленного доступа, или я совсем не разбираюсь в людях. Блин, Петрович, потом сделаешь вид, что ничего не было, но сейчас ребенок пропал! А я никому не скажу, честно.
После множества высказанных мне гадостей, Петрович прошел стадии гнева и отрицания, и пришел к принятию.
— Лови трек, шантажист и вымогатель. Помощь нужна?
— Мы тут с Лайсой, справимся. Время дорого.