— Это мама, — сказала оказавшаяся рядом Клюся. — Знаешь, мне кажется, она все-таки умерла. Умерла, но играет на скрипке. Я сошла с ума?
— Не больше, чем я, — то ли успокоил, то ли просто сказал правду.
Оркестр подхватил тему, и странная музыка как будто что-то сдвинула вокруг. Туман начал рассеиваться, и я увидел, что центральная фигура фонтана пульсирует, как живое сердце, выплевывая из оборванных аорт порции багровой, как кровь, воды. Возле его ограды стояли плотной группой подростки из «Макара» в окружении покляпых, и, отдельно — Настя и Сумерла. Сцена выглядела мирно, но я направился туда, с трудом оторвав взгляд от Марты. Она откинула капюшон, и ее красивое лицо было пустым и жутковатым. Еще одна мертвая женщина, играющая на скрипке.
Подойдя, я увидел, что ребята стоят спокойно, но вряд ли соображают, что происходит вокруг. Зрачки их расширены, лица безмятежны. А вот между Сумерлой и Настей оказался внезапно Вассагов. Он говорил уверенно, но в голосе чувствовалось напряжение.
— При всем уважении, мы не можем этого позволить.
— Они принадлежат Балию, — угрожающе ответила Сумерла, выглядящая сейчас маленькой неприятной старушкой. — Это не ваши дела, баскак.
— Они — сколько угодно, но она — наша.
— Это — слово Рыбака?
— Это мое слово, нейка.
— Твое слово здесь мало весит, баскак. Балий хочет эту нежизнь, — она указала на воспитанников «Макара». — И Балий хочет ее, которая сама себе тульпа и сама себе мать. Это лакомый кусочек, ты знаешь.
— Она нужна нам.
— У вас нет власти здесь. Вы гости, и не вам устанавливать правила вежества.
— Поэтому я всего лишь прошу — отдай ее нам, нейка. Не ссорься со мной.
— Не пугай меня, баскак. Ни тебя не боюсь, ни хозяина твоего. Отступись. Иди праздновать, сегодня большой день. А она уже не ваша.
Настя стояла, переводя взгляд то на Сумерлу, то на Вассагова и, вроде бы, была в себе, но я не поручусь.
— Она моя дочь, — сказал я, подходя.
— И ты здесь, странь.
— У него есть право! — тут же заявил Вассагов. — Я не зря спрашивал тебя, Антон. Пора делать выбор.
— Какое там право… — отмахнулась Сумерла. — Если бы не знак Рыбака на нем…
— Право крови, ты знаешь, нейка.
— Ты знаешь, баскак, что нет крови — нет права. И мертвая вода смывает все. Маржак!
Я не заметил, откуда взялась нелепая угловатая фигура, но я был готов. Выстрел как будто угас в тумане, хлопнул невпечатляюще и негромко, но помощник Сумерлы споткнулся на полушаге и обрушился на мостовую, как сломанный манекен.
— Она моя дочь, — повторил я.
— А ты стал лучше стрелять, — одобрительно сказал Вассагов.
— Тренировался в командировках, — кивнул я, беря за руку Настю, — как знал, что пригодится.
Фонтан за моей спиной захлюпал громче, плюясь водяными струями, вода заходила ходуном, выплескиваясь на мостовую.
— Грядет Великий Балий! — произнесла Сумерла торжественно.
Она на глазах делалась моложе и выглядела уже лет на тридцать.
— Вам с дочерью лучше удалиться, — сказал тихо Вассагов. — Я не уверен, что…
— У меня тут еще есть дело, — ответил я упрямо. — Некоторые служебные обязанности. Время позднее, детишкам пора спать. Провожу воспитанников до интерната, прослежу, чтобы все помылись и зубы на ночь почистили. А то, знаете, эти подростки…
— Ах, Антон-Антон, — покачал головой Вассагов, — опять вы…
— Грядет Великий Балий! — воскликнула Сумерла громко, задорным девическим голосом. Теперь ей и двадцати не дашь.
— Грядет Великий Балий! — откликнулась нестройным хором площадь.
— Антон, я бы пренебрег вашей судьбой, — вздохнул Вассагов, — вы большой мальчик. Но, если вы попытаетесь их остановить, то, боюсь, вашей дочери тоже не поздоровится. А мне ее участь небезразлична. Оставьте кесарю — кесарево, а балию — балиево.
— Грядет Великий Балий! — выкрикнула детским тонким голоском Сумерла. Площадь откликнулась эхом.
Оркестр гремел музыкой, две скрипки ввинчивались в уши так, что зудели зубы, фонтан плевался багровой водой в багровую луну. А потом вдруг раздался звук, с которым уходит последняя вода из засоренной раковины. Хрип, всхлип, свист… Некоторое время продолжалось холостое хлюпанье переставшего извергать воду фонтана, как будто его насос хватанул воздуха, а потом и оно затихло. Уровень в бассейне начал на глазах снижаться.