— Квесты формируются на лету.
— А как же сюжет и все такое?
— Это, Антох, рудименты и атавизмы, поверь. Да, на первом этапе там поработали сценаристы, натащившие туда штампов и кальки с других игр. Надо же было с чего-то начинать? Ну и юзеры предпочитают привычные зачины. Но теперь уже видно, что они только сдерживают развитие игры. Вот тут-то и понадобились фикторы.
— Готов ваш пульт, молодежь! — сказал Петрович, закрывая крышку.
— Супер! — сказал синеволосый клавишник и тут же кинулся втыкать туда шнуры.
Зашипело и хрюкнуло в колонках. Взяла шарахнувший по ушам аккорд Клюся.
— Тише, тише! Прикрути фитилек, коптит! — замахал руками Петрович.
После нескольких болезненных для барабанных перепонок попыток, звук отрегулировали до переносимого человеческим организмом без баротравмы. Клавишник запустил драм-машину и погнал наигрывать мелодию. Затумкал по струнам баса Виталик, потом гитарист засолил безыскусный несложный проигрыш и после него вступила Клюся. Она повела акустический ритм и, наклонившись к микрофону, запела:
…Когда мы умрем, то не встретимся на той стороне,
Ты не жди меня, сидя на перилах моста.
Я не приду — это не нужно ни тебе, ни мне.
Не хочу вечности, которая будет так же пуста…
Надо же, детишки умеют в гаражный рок. По дочке вижу — работает. Даже меня немного зацепило — очень у Клюси голос подходящий. Хрипловатый и драматический, искренний, как пьяные слёзы. Талантливая девочка, но с трагичностью перебор. Надеюсь, отрефлексирует в творчестве и перерастет, а не накрутит себя до какой-нибудь глупости.
Я бы еще послушал, но меня внезапно вызвала Лайса. Неужели подвижки по делу? Попросил Петровича присмотреть за дитем.
— Не боись, Антох. Если что — у меня паяльник. Это не только ректальный термокриптоанализатор, но и орудие первоначального накопления капитала. Устаревшее, но эффективное.
Обнадеженный этими историческими сентенциями, я отбыл на службу правопорядку.
— Нет, по жене твоей ничего нового. Она ухитрилась исчезнуть буквально бесследно, — сходу разочаровала меня Лайса. — Но мы работаем над этим.
Мы встретились в уличном кафе и теперь сидели, слушая, как барабанит дождь по полотняной маркизе. Заказали кофе и сэндвичи, официантка — я постепенно начинаю заново привыкать к живому обслуживанию — не спешила.
— А вот по Бабаю вырисовывается интересное…
Я смотрел на Лайсу и думал, что она красивая женщина. Но я, пожалуй, понимаю, что у них общего с Мартой, хотя они совершенно не похожи. В них обеих есть какой-то изначальный глубоко скрытый надлом. В Лайсе он умело замаскирован лихим и строгим полицейским имиджем, образом сильной женщины и уверенным поведением, но никуда не делся. Наверное, у нее в прошлом тоже «все сложно».
— Ты меня вообще слушаешь?
— Прости, задумался.
— О чем? — недовольно буркнула она.
— О тебе, — честно признался я.
— Скажешь тоже… — смутилась Лайса. — Повторяю для невнимательных: я изучила переписку Бабая с последней жертвой, сравнила ее с архивами, и мне начинает казаться, что…
— У него есть друзья в полиции.
— Как ты догадался?
— Он знал о жертве слишком много. Это можно было вытащить только из полицейской федбазы. По другим та же картина?
— Именно. Все жертвы — приезжие, в городе относительно недавно, но он использовал в своих психологических играх такие детали их биографии, которые нельзя выяснить тут. Он всегда знал, где находится и чем занимается его цель. И он не отслеживается через сеть. Вывод? — У него есть информатор с доступом к полицейским системам.
— Или он сам полицейский.
— Нет, не думаю, — мрачно ответила Лайса.
— Корпоративная солидарность?
— Ничего подобного. Просто он ведет себя не как полицейский. Это сложно в двух словах объяснить, но лексикон, способ мышления, подача себя… Не похоже. Он любит писать будущим жертвам, у нас куча эпистолярного материала для анализа. Психологи построили примерный психопрофиль, и он категорически не характерен для полицейского.
— А можешь мне скинуть эту инфу?
— В принципе, тебе не положено, но…
— Это «но» обнадеживает, — улыбнулся я.
— Ладно, забирай. Если у нас «крыса», то, если я дам почитать тебе, хуже точно не станет.
Лайса потыкала пальчиком в свой смарт, мой дрогнул входящим.