К вместилищу культуры от Советской вела короткая, но вымощенная настоящим булыжником дорожка. Вход перегораживал полосатый, как в фильмах про Пушкина, шлагбаум, а рядом со шлагбаумом возвышалась косополосатая караульная будка. Гренадёра, правда, в будке не сидело, блестела банка для пожертвований. Довольно заполненная – многие хотели сделать Озерову приятное, посягнуть на банку не решался никто.
Мы обогнули шлагбаум по правому флангу (тоже специальная дорожка имелась), поднялись на резное крыльцо. Я толкнул тяжёлую купеческую дверь, звякнул колокольчик.
Музей описывать не буду. Обычный краеведческий музей. Оглобли, блестящие самовары, чёрные утюги, рыжие фотографии, простреленные немецкие каски времён войны, в отличном состоянии пулемёт, штыки, другая амуниция.
Чучело лося.
В общем, интересно, но второй раз прийти не хочется. Вот и сейчас народу мало. Никого. За исключением Родионовой.
Катька сидела в антикварной качалке с лупой в руке и изучала предмет, по виду напоминавший старый ржавый арифмометр.
– Привет, – сказал я.
– Здравствуйте, – прошептал Упырь.
Катька махнула на нас рукой и шикнула.
– Ты тут бывал? – спросил я Упыря.
– Нет.
– Ну так посмотри, поброди. Тут много интересного. Подкова восемнадцатого века, ознакомься…
– Хорошо.
Упырь отправился осматривать экспозицию.
– Руками ничего не трогать! – рыкнула вслед Катька.
Упырь энергично покивал.
Я подошёл к Катьке поближе.
На столе рядом с ней лежал старый альбом. Фотографии вафельного цвета. Две маленькие, одна большая. На маленьких какие-то тётки с постными скуластыми лицами, большая поинтереснее. На ней был изображён мужчина в сапогах, в галифе, в сюртуке, в охотничьей шляпе и с ружьём на плече. Лицо такое барское и бородка ещё.
– Что за баран? – спросил я. – Прадедушка Родионов?
– Сам ты баран. – Катька ткнула меня бесценным арифмометром. – Это же сам Секацкий! Он был первым краеведом, ещё в тысяча девятьсот третьем году. Он сам наблюдал падение метеорита и возглавил первую экспедицию…
– Да знаю, знаю, – перебил я.
У нас все Секацкого знают, Секацкий для нас как Миклухо-Маклай для аборигенов. Если бы он тут подольше прожил, его у нас, наверное бы, съели. Хотя Миклухо-Маклая, кажется, не съели, это Кука съели. Хотя, может, их обоих съели, давно дело было.
Короче, в конце позапрошлого века Секацкого сослали в Костромскую губернию за какие-то листовки, но в самой Костроме ему запрещалось жить, и он жил у нас. Ну и тут его увидел, метеорит то есть. Некоторые считают, что Секацкий тут даже втихаря женился, и у него два сына родились. Точно это неизвестно, но Секацких у нас три двора, и в нашей школе ребята тоже учатся. Сначала они жутко фамилией своей гордились, потом к нам девушка приехала на педпрактику, она в русском языке хорошо разбиралась. Она сказала, что то ли по-украински, то ли по-белорусски, «сечь» это «чикать». И Секацкий очень похож на Чикатило. Нашим школьным Секацким после этого туго пришлось, дразнили их здорово. Ну, сейчас уже забыли все, и снова они гордятся. Даже лучше им – побаиваться стали. Кто их знает, чего выкинут. С такой-то фамилией.
– Скопировать фотку можно? – спросил я.
Катька кивнула в сторону аппарата. Сделаю копию потом, при случае, Сеньку шантажну. Это ценная информация, я никогда ещё не видел его фотографии. Я не подозревал, что у Секацкого есть фотография, это ведь сто лет назад было. А оказывается, есть.
Я постучал ногтем по фотке и спросил:
– А ты что, метеоритом интересуешься?
Катька фыркнула.
– Я интересуюсь историей нашего края, – сказала она важно. – А метеорит – часть истории. Не самая важная, но, безусловно, яркая. И наш краеведческий кружок в своих планах имеет изучение…
– А это что? – Я указал на прибор. – Арифмометр Секацкого? Если ты думаешь, что это на самом деле арифмометр Секацкого, то сильно ошибаешься. Арифмометр позже изобрели, информатик тогда рассказывал…
– Это ты ошибаешься, – усмехнулась Родионова. – Во-первых, информатик говорил, что это внедрили арифмометр в двадцатом веке, а изобрели его ещё в восемнадцатом. Так что этот вполне может Секацкому и принадлежать. Но дело в том, что это не арифмометр Секацкого. Это шагомер Секацкого.