Шрив прав. Майк мог быть слишком занят с Валерией, чтобы думать обо мне.
Но мне совсем не хотелось закончить жизнь в этих богом забытых развалинах, словно еще один изгой, брошенный здесь на верную смерть. Я медленно подняла голову и посмотрела Шриву в глаза:
— Я изучала вашу карту, мистер Шрив. И уверена, что узнаю некоторые места, участки, где раньше стояли деревянные хижины, если увижу их. Мы можем пройтись по острову, и я постараюсь отыскать камни, соответствующие местам, помеченным на карте.
— Хорошее начало, мисс Купер. — Шрив обернулся и выглянул наружу. Было еще темно, но ветер стих. Снег прекратился, и большие белые хлопья лениво поднимались с земли, вместо того чтобы падать на нее.
— Места на карте были пронумерованы?
— Да, да, они были пронумерованы. — Стоило мне произнести это вслух, как я вспомнила другие цифры. В кармане черного свитера, который мы нашли в квартире Лолы Дакоты через несколько часов после ее смерти, лежал листок бумаги. Листок со словом «мертвецкая» и цифрами. В тот момент они показались нам бессмысленными. Теперь я поняла: цифры — ключ к карте, которую Лола расшифровала, пока скрывалась в доме сестры.
В этом свитере Лола вернулась из Нью-Джерси, но сняла его перед тем, как выйти из квартиры в последний раз. Шрив перехватил ее, пытаясь найти карту и цифры, которые могли привести его к бриллиантам.
— Цифры, мисс Купер. Скажите, как они были расставлены.
— Честно говоря, этого я не помню. Кажется, небольшие номера начинались на южной оконечности острова. Но я, наверное, смогу показать вам, где находятся некоторые из помеченных на карте мест, если увижу их своими глазами.
— Хорошая попытка, мисс Купер. Но остров выглядит не так, как в прошлом веке.
— Но кое-что осталось прежним. Когда я увидела карту, то даже не поняла, что представляла собой лаборатория Штреккера. Но я помню, к востоку от нее вдоль волнолома были места, которые профессор Дакота пометила звездочками. — После утреннего объяснения Шрива легко было догадаться, где именно стояли деревянные сараи — поближе к моргу и подальше от глаз прибывающих с Манхэттена пациентов.
Шрив был слишком умен и не доверял мне полностью.
— Вам нечего терять, — пробормотала я как можно легкомысленней, чтобы не выдать своего стремления выбраться из этой дыры. — Я не смогу далеко убежать. — С этим сложно было не согласиться — с трех сторон нас окружала вода, да такая холодная, что могла убить любого пловца еще до того, как поток отнесет его прочь, а с четвертой — забор с колючей проволокой.
Он поднял галстук и снова крепко связал мне руки. На этот раз спереди, а не за спиной — так мне будет легче идти. В левую руку он взял длинный кусок веревки, а правой помог мне подняться на ноги.
— Вам меня не обмануть, мисс Купер. У вас есть немного времени, посмотрим, сможете ли вы найти мне камешки.
Прежде чем сделать шаг, мне пришлось постоять несколько секунд. Из-за холодного воздуха ноги оцепенели, и я боялась обморожения. Это хорошо, напомнила я себе. По крайней мере, раз я волнуюсь о потере пальцев, значит, надеюсь выжить.
Шрив провел меня по развалинам и вывел наружу через черный ход, тем же путем, которым мы пришли сюда несколько часов назад. Это была единственная часть здания, не освещенная прожекторами, и он знал, что даже если кому-то и взбредет в голову искать меня в таком невероятном месте, нас все равно не увидят.
Теперь город был виден четче. В этот последний час предрассветных сумерек последнего дня года серо-черное небо посветлело до кобальтового оттенка. Вдали, на стороне Манхэттена, купалась в праздничных красных и зеленых огнях корона «Арт-Деко» под шпилем «Крайслера». Ближе ко мне, в Куинсе, выделялся силуэт башни «Ситикорп», стоявшей позади выстроившихся вдоль реки заводов с рекламами «Домино Шугар», «Силверкап» и «Дейли Ньюс».
Под неоновыми огнями и трубами заводов, на улицах и пирсах другого берега не было ни души.
Шрив подвел меня к реке, придерживая за локоть. Крысы величиной с поросят носились по валунам около волнолома. Дальше на север, в заселенной части острова, находились лодочные причалы, но ни одно судно не могло подойти к этой гранитной границе, не разбившись о скалы.
Я обернулась и взглянула на два призрачных сооружения. Слева, параллельно фасаду старой больницы, рос гигантский вяз с увешанными сосульками ветвями.
— Это дерево — один из ориентиров на карте. Позади нас, — я повернулась и указала связанными руками, — остров расширяется и загибается к северу.
Шрив посмотрел в указанном направлении. Я продолжала: