Купив сигареты, бритвенные лезвия и почтовые открытки в магазине синьоры Веспи, он, набравшись отваги, зашел в бар «Шмидт», где был встречен холодными и любопытными взглядами местных жителей. Съев свой ленч, Тиббет сел на автобус, направляющийся в Монтелунгу, маленький городок, расположенный в дальнем конце долины. В половине пятого, когда вся компания явилась в «Олимпию» пить чай, он уже ждал их там, поглощая эклеры. Инспектор кротко извинился за свою лень.
— Вы пропустили божественный день, — мягко упрекнула его Каро. — Мы дважды спустились по первому маршруту, и это было изумительно.
— Все сделали большие успехи, — сообщил Пьетро, который, как обычно, пришел вместе с ними. — Замечательная группа.
— Пьетро сказал, что завтра мы можем начать осваивать поворот на параллельных лыжах, — добавила Каро.
— Не завтра, а в понедельник, — поправил ее Джимми. — Завтра воскресенье, и занятий нет. Спасибо, с удовольствием съем еще пирожное. Еще кофе, Каро, красавица моя?
— Через минутку, — отозвалась Каро. — Мне нужно припудрить носик.
Она направилась в дамскую комнату, а Пьетро — к бару, купить сигарет.
Оставшись с Генри наедине, Джимми спросил:
— Как вы находите поведение Каро?
— Что вы имеете в виду? — уточнил Генри.
Джимми слегка кивнул в сторону бара.
— Пьетро, — сказал он. — Она выставляет себя на посмешище, если хотите знать мое мнение.
— Не думаю, что это серьезно, — ответил инспектор. — В конце концов, она же совсем юная.
Молодой человек помолчал, затем продолжил:
— У нее просто талант связываться не с теми людьми.
Прежде чем он успел развить тему, к столу вернулись Каро и Пьетро. Они заказали еще кофе с пирожными, и разговор переключился на фройляйн Книпфер.
— Мы видели ее сегодня утром с Джованни, — сказал Джимми. — Честно признаться, эта девица — сплошная катастрофа. Вы только подумайте: две недели тренировок, а она даже стоять на лыжах не научилась. Лучше бы ей забыть о лыжах и заняться бёрдвотчингом[17].
Пьетро сухо улыбнулся.
— Это печально, но я с вами согласен.
— Мне ее ужасно жалко, — сказала Каро. — Ее комната находится напротив моей, и я часто сталкиваюсь с фройляйн, направляясь в ванную. У бедняжки всегда такой несчастный вид… Должна сказать, — добавила она, — меня это ничуть не удивляет, я бы тоже была несчастна, если бы пришлось все вечера проводить в обществе Фрица Хозера.
— Не понимаю, за что вы все так ополчились на этого коротышку, — возразил Джимми. — Он не так уж плох. Осмелюсь предположить, девица Книпфер души в нем не чает.
— Не говори глупостей. Никто не может «души в нем не чаять», — осадила его Каро.
— Так или иначе, — вставил Генри, — теперь она свободна. Он уехал.
Без четверти пять к компании присоединилась Эмми. Она была в чудесном настроении, в волосах у нее блестели снежинки.
— Мы провели великолепный день на Альпийской розе, — объявила она. — Ленч у нас был в ресторане на самой вершине. Вид оттуда фантастический. А потом мы спустились по очень трудному маршруту. Сколько раз я падала — не сосчитать, но это было восхитительно. Божественно, — прибавила она, увидев себя в зеркале. — О, мне нужно что-то сделать с волосами. Закажи мне чай с лимоном, пожалуйста, Генри. Я вернусь через минуту.
В пять часов Роджер и полковник Бакфаст, стряхнув снег с ботинок и повесив в гардероб свои анораки, тоже смогли расслабиться за чашкой ароматного горячего шоколада.
— Этот Имменфельдский спуск очень коварен, — рассказывал полковник. — Скрытые расселины на последнем этапе на каждом шагу — именно там погиб молодой Джулио. — Он вдруг осознал, что за столом сидит Пьетро, и сделался пунцовым, но инструктор оживленно беседовал с Джимми и, похоже, не услышал упоминания о брате.
— Наверное, там ужасно опасно, — сказала Каро.
— Ерунда, — возразил Роджер. — Если держаться лыжни, ничего страшного. А кроме всего прочего, мы ехали медленно. Полковник не одобряет больших скоростей.
— Чушь, — весьма грубо перебил Бакфаст. — Просто не хочу сломать себе шею, вот и все.
— Роджер всегда рискует, — сказала Каро. — Он обожает опасности.
— Это неправда, — заметил Стейнз. — Я всегда точно знаю, что делаю.
— А в сущности, — вставил Пьетро, — что за жизнь без риска?
— Полагаю, в вашем случае это очень уместное ощущение, — вступил Джимми. — Я имею в виду… катание на горных лыжах как профессию. Боже, как я вам завидую! Жить здесь, все время кататься на лыжах!.. Это, должно быть, чудесная жизнь.