Скрестив руки на груди, я растерялась, не находя слов.
— То, что вы сделали для мёртвых в ноктюрне и особняке ЛаЛори, это редкий и прекрасный дар. Мне ненавистна мысль о том, чтобы тащить вас в кровь и грязь вместе с нами, когда вы можете творить хорошее.
— Но, — продолжил он, скривив губы. — Я также не хотел бы, чтобы Клайв, как и все мы, потерял вас. Вы помогли ему вспомнить, кем он был давным-давно. Вы избавили его от скуки и цинизма, в которые он себя облёк.
Клайв. Горе нахлынуло на меня, сковав горло. Я должна была сказать ему.
— Рассел, — начала я. — Насчёт этого…
— Наконец-то я достаточно близко, чтобы услышать его. Он тоже почувствовал меня, — Рассел усмехнулся, глядя на меня сверху вниз. — Он уже в пути.
В голове у меня стало пусто.
— Что?
Мгновение спустя Клайв опустился на землю перед нами. Это был он и всё же не он. Он был одет в джинсы, баскетбольные кроссовки и толстовку с поднятым капюшоном, скрывавшим его лицо. Я бы никогда не узнала его, если бы в глубине души не знала, что это он.
Он схватил Рассела за плечи, на его красивом лице сияла улыбка.
— Ты жив.
— По большей части.
Несколько минут он молчал, улыбка померкла.
— Годфри?
Рассел покачал головой.
— Я не знаю.
Кивнув, Клайв сосредоточился на мне, вырывая меня из рук Рассела и сжимая в своих объятиях.
— И ты, — выдохнул он. — Ты была великолепна, угрожая Сен-Жермену прямо в лицо, — он покачал головой. — Магистры вампиров слишком напуганы, чтобы сделать это. Прежде чем мы закончим здесь, я принесу тебе его истинную смерть. Ты не проведёшь остаток своей жизни, оглядываясь через плечо и высматривая его.
— Она уже позаботилась о нём, сир, — сказал Рассел, похлопав Клайва по плечу и обойдя нас.
— Почему ты плачешь? — Клайв вытер слёзы, омывающие моё лицо. — Ты ранена?
— Нога и рёбра, — донёсся до нас голос Рассела с улицы.
Клайв подхватил меня на руки и понёс, легко догнав Рассела.
— И почему у вас такой вид, будто на вас напали? — спросил его Клайв.
Я не могла перестать пялиться. Он был жив. Мне это приснилось?
— Ты умер. Я видела это.
Я провела руками по его лицу, в то время как сама ещё больше разревелась.
— Годфри убил тебя. Я видела это в его воспоминаниях. Ты превратился в пыль.
Клайв остановился.
— Ты видела Годфри?
— Он убил тебя.
— Нет, дорогая. Я только в основном мёртв.
А потом он коснулся губами моих губ, успокаивая, ободряя.
— Объяснения могут подождать, пока не вернёмся домой. Есть ли кто-нибудь из нас поблизости?
Он имел в виду вампиров. Я снова бросилась на поиски.
— Вы двое. Переизбыток в баре. Парочка в доме Сен-Жермена. И, думаю, что в ноктюрне есть несколько. Они тусклые, но я насчитала три. Большая проблема это парад призраков, следующих за нами.
— Почему это должно быть проблемой?
— Их вооружили. Тебе следует бежать, — сказал я, глядя на орду, следующую за нами.
— Тебя будет трясти. Я сделаю тебе больно.
— Доверься мне в этом.
Клайв и Рассел побежали, а я протянула руку и послала импульс, отталкивая призраков назад.
Как только мы оказались в дверях, я хлопнула Клайва по плечу, чтобы он меня отпустил. Упёршись руками и лбом в дверь, я попросила энергию не пускать призраков в дом, защитив всё внутри, затем послала несколько импульсов белой магии через внешнюю часть дома, представляя её в своём воображении как покрытие краски, бегущее по крыше и вниз по бокам, просачивающееся в землю, собирающееся под подвалом, окутывающее нас коконом.
Обернувшись, я обнаружила, что Клайв наблюдает за мной. Я пожала плечами.
— Посмотрим, сработает ли это.
Рёв заполнил холл, доносясь из гостиной.
— Стефо?
О, слава Богу! Я боялась, что её убили. Хромая, я бегом завернула за угол, Клайв и Рассел следовали за мной по пятам, и обнаружила, что Стефо в яростной схватке с Мег, в то время как Дейв, Оуэн и Джордж, прислонившись к кухонным стойкам, наблюдали.
— Какого чёрта? — крикнула я.
Крики резко прекратились. Стефо повернулась, ухмыляясь. На ней была футболка с надписью «Мертвецы не рассказывают сказок», тянувшейся груди, и повязка на глазу.
— Ты принесла мне что-нибудь поесть?
— Не в этот раз, — я указала на свой собственный глаз и спросила: — Ты в порядке?
— Эх, — она плюхнулась на диван. — Один вообще не работает, а другой всегда включён. Теперь я должна перевернуть повязку, чтобы превратить людей в камень, — она закинула ноги в носках на кофейный столик. — Когда закончу с этой дерьмовой работой, я вернусь домой и вылечусь. Буду в порядке, как дождь, через пару сотен лет. Не беспокойся.