И вот такие мысли крутились у меня в башке, когда я разогнался до шестидесяти миль в час на Уолл-роуд. Теперь все казалось намного проще. Может быть, дело в ветре, который дул в окно. Может, в сигарете, которую я курил. Может, это было из-за приятного ощущения в паху, из-за того, что я весь день трахал Салли. Но скорее всего дело не в этом.
Не совсем в этом.
Все дело в том, что я убил База Мантона.
Когда я зашел в «Хопперз», там вообще никого не было. Просто рано еще. Я обычно выпивал пару пинт у дверей, пока народ подтягивается, иногда перекидывался шутками с Рэйчел. И я как раз собирался этим заняться, когда из офиса выплыл Фентон с сигарой в руке.
– Здрасте, мистер Фентон.
– Блэйк, надо бы поговорить.
Фентон купил «Хопперз» несколько месяцев назад, когда он еще был кучей обугленных головешек. Классический случай – чужак приезжает в город на большой тачке и ищет хороший участок, чтобы воткнуть туда свой флагшток. Никто ни хрена о нем не знал кроме того, что это пижонистый пидор из большого города с быстрой тачкой и весь на понтах. Но пацанам много знать и не требовалось. Достаточно было того, что он не местный. Если ты не из Мэнджела, местные чуваки начинают доебываться, почему. Какого хера ты не из Мэнджела, если все остальные уроды отсюда? Им, конечно, интересно было, но очко играло спросить. Понимаете, чужака в Мэнджеле типа как уважают, завидуют, но уважают. Он же, типа, был там, за пределами Мэнджела, видел места, которые пацаны из Мэнджела никогда не видели и не увидят. Они могут его не любить, но трогать все равно не будут, только пялиться, как будто у него две головы и три жопы.
Ну я-то никогда так на него не смотрел. Для начала, у него были длинные волосы, по плечи, поэтому я сразу стал считать его шизанутым. У нормального пацана волосы короткие, если только он не бомж. Ну и еще были вещи, которые мне в нем не нравились.
К примеру, он не понимал, на что ведутся чуваки в Мэнджеле. Если ты дворник или на складе работаешь, это по-любому не проблема, но если ты заправляешь чуть ли не лучшим кабаком в Мэнджеле, все куда хуже. У него с самого начала была куча новомодных идей по поводу того, что сделать с «Хопперз». Я сперва думал, это только треп. Но потом я увидел, во что начал превращаться «Хопперз». Это было неправильно. Он превратил охренительный кабак в какую-то пидорню. Вот название, к примеру. До того момента это был просто старый добрый «Хопперз». Ничего плохого в этом не было, и менять название было незачем. Но Фентон выебнулся и назвал его «Винный бар и бистро». Я ни разу не видел, чтобы кто-то там пил вино, а что такое бистро, ваще хуй проссыт.
Конечно, когда клиенты увидели эти перемены, их торкнуло, и просто перестали ходить. Тогда-то Фентон дорубился, что где-то слажал и вернул почти все обратно, только название оставил новое. Мне это по-прежнему казалось неправильным, но все-таки прогресс был налицо. И пацаны вроде с этим согласились. Конечно, «Хопперз» был уже не тем, что раньше, зато там можно было спокойно побухать. Клиенты вернулись. А потом к названию привыкли. Если вдуматься, отличное название. Ну, из тех отличных названий, которые выдумывают заезжие.
– Ага, – ответил я на его слова про то, что нужно поговорить. – Почему нет.
– Что случилось вчера вечером, Блэйк?
– Вчера вечером? А в чем дело?
– Ты куда-то исчез. – На нем был темно-серый костюм и зеленый галстук. Ну не урод ли, на хрена носить костюм, если это не обязательно. Какой тут понт? Но он всегда ходил в костюме и галстуке. – У двери был какой-то инцидент, а потом ты исчез. Я хочу знать почему.
И знаете, он был прав. После случая с Базом вчера вечером я как-то перестал ощущать себя вышибалой. Так что пошел за угол подышать воздухом. Вы можете сказать, что это вполне логично. Но раньше я такого не делал. И вообще Фентон был прав – вышибала не имеет права отходить от дверей. А я со всеми запарками забыл про это. И даже когда вошел в «Хопперз», не вспомнил. Но это уже не было проблемой. Я уже все решил.
– Слушайте, – сказал я. Теперь, когда у меня в голове прояснилось, мне стало намного лучше. Нельзя винить Фентона в том, что он идиот. Как я уже сказал, он просто не местный. Но знает, что к чему, примерно как кот, который хочет стащить сметану. – Слушайте, это не проблема, – сказал я. – Этого больше не повторится.
– Чего не повторится? Ты скажи, что, собственно, произошло?
– Ну так, один говнюк, ничего особенного. Ничего, чтобы…
– Блэйк.
– Ладно, ладно, – сказал я, типа, мирно и спокойно. Я заметил, что стою к нему вплотную, рука поднята в эдаком примиряющем жесте. И только когда посмотрел на свою руку, заметил, что она сжата в кулак. Но это его заткнуло, насколько я понимаю, примиряющие жесты именно для этого и нужны. – Спокойно, ладно? Я говорю, один говнюк попытался войти, никакого повода париться. Конечно, я не должен был уходить с поста, все такое. Но у меня была небольшая проблемка, и я ее уже решил, понятно? И такого больше не произойдет. Даю вам слово, больше этого не случится.
Он ничего не сказал. Было почти слышно, как у него под длинным хаером скрипят мозги.
– Вот что, – сказал я, слегка улыбнувшись. – Если это случится снова, я верну вам бабочку. Сделка – честнее не бывает.
– Блэйк… слушай, на самом деле, я не хочу спорить по этому поводу, но ты должен понять одну вещь. Я брал тебя на работу на определенных условиях. Помнишь? Ты помнишь эти условия?
Я помнил. И если честно, они мне показались немного странными.