– Заткнись, Блэйк, просто заткнись. – Она снова села на водительское место, так что я ее не видел. Но ее голос звучал не дальше, чем в двух футах от меня. – Я слышала обо всем, что ты наделал. Чем меньше ты будешь говорить, тем лучше, так мне кажется.
– Что ты слышала? Что бы там ни было, Мэнди, говорю тебе, это неправда. Я не…
– Что ты наделал? Что ты наделал, а? Ты убил моего брата. Убил маленького Барри… и… все, что я могу сказать: я рада, что Ли и Джесс нашли меня по дороге в Фурсел. Рада, потому что я сама отвезу тебя в Харк Вуд.
– Харк Вуд? Но Мэнди, а как же все то, о чем мы говорили?
– Что?
– Ну, помнишь, там, в гараже? В Норберт Грин?
– О чем же мы говорили?
– Ну, хватит. Ты же помнишь.
– О чем? Говори ты.
– Ну, знаешь… О всяком.
– Типа чего?
– Ну ладно тебе. Я не помню в точности. Но…
– Вот тебе и ответ. Ни о чем таком важном мы не говорили, раз ты не запомнил.
– Мэнди, девочка, ну, хватит. Выпусти меня, и я… – Честно говоря, я не особо знал, что сделаю, если она меня выпустит. И пока я об этом думал, задние двери открылись, и в фургон ворвался холодный воздух.
– Вот тебе компания, – сказал Ли, пока они с Джессом поднимали Легза в фургон. Легз был без сознания или вроде того, а Джессу поднимать что-либо было тяжко. Но Ли взял почти всю работу на себя, в конце концов им удалось запихнуть Легза в фургон, и двери снова захлопнулись. Потом они сели вперед, и мы поехали.
Довольно долго Легз лежал там, где его положили. Я подумывал встать и забить его ногами до смерти, потому как все из-за него. Но какой смысл? Нам обоим пиздец. Так что сраться по этому поводу уже не стоит. Я забил на него, закрыл глаза и попытался отключить мозги.
Обычно это просто, если меня ничего не отвлекает. Но откуда-то раздавался скрежет, и он меня раздражал, просто пиздец. Легз не двигался, так что это был не он. Я осмотрелся, и взгляд мой упал на брезент. Он терся об фургон, когда его болтало из стороны в сторону. Становилось холодно, и я подумал натянуть на себя брезент на манер одеяла. Но эта мысль загнулась. Какой смысл греть ноги, если я вот-вот двину кони?
Неожиданно фургон резко занесло вправо, и мы повалились. Я приземлился на задницу ровно туда, где сидел. На одном краю брезент отогнулся, и я увидел что-то похоже на сверкающий черный ботинок.
– Это еще кто, блядь, такой? – спросил Легзи.
Фургон на всей скорости въехал в какую-то выбоину, и брезент подбросило в воздух. Когда он приземлился, оттуда вывалился мертвый чувак, его большая правая рука шлепнулась на грудь и осталась там. Он лежал и смотрел на нас, лицо его было залито тусклым лунным светом, пробивавшимся в фургон сквозь грязное окно, на лице было то же идиотское выражение, как и тогда, когда я пытался переехать у «Хопперз».
– Это кто, блядь, такой? – снова спросил Легзи, голос у него стал какой-то высокий, почти бабский.
– Чужак, типа, – ответил я. – Кажется, он вышибала. По мне, это они с ним правильно. Он обозвал меня репой.
Я высморкался и утер нос. Дорога становилась все хуже, поэтому моя задница все подпрыгивала на металлическом полу. Мы, наверное, въехали в лес, медленно пробираясь по грязной дороге. Страшно не было. Думаете, мне должно было быть страшно, ведь это ж типа все, пиздец? Но знаете что? Мне было насрать.
Мясной Фургон остановился. Легз смотрел на меня. Откуда-то пробивался свет, освещая его глаза, мокрые и блестящие.
– Блэйк, – сказал он дрогнувшим голосом. – Я тебя люблю.
Ну, я не очень знал, что на это ответить. Это, типа, не такие слова, которые пацаны обычно говорят пацанам. Но я думаю, он просто обосрался, такое можно было сделать допущение. Я открыл рот, чтобы сказать:
– Все нормально, друг, – но в этот момент открылась дверь, ворвался приятный прохладный ветерок и унес все слова.
Джесс стал двигаться как-то по-другому. Теперь он уже не казался таким заторможенным. Он вошел первым, размахивая своей сраной бензопилой, как сраной теннисной ракеткой.
За ним вошел Ли, сжимая обрез.
Легз заплакал.
Джесс заржал.
Ли ухмыльнулся и похлопал брата по плечу. Потом он захлопнул дверь и улыбнулся нам всем. Пинками сбросил трупака вбок и уселся на него.
– У меня есть для тебя работа, – сказал он, глядя на меня. – Если ты не слишком занят.
Джесс снова заржал. И положил передо мной бензопилу.
Ли достал из-под пальто обрез и протянул ему. Потом кивнул на Сьюзен и посмотрел на меня.
– Бери.
Она была тяжелее, чем я думал. К тому же вблизи она воняла. Тот же запах, что и в самом Мясном Фургоне, только более насыщенный.
– Зачем? – спросил я.
Ли прицелился мне в лицо.
– Давай, заводи Сьюзен.
Я коснулся троса. Он был влажный и скользкий. Она завелась с первого раза.
– Что… – начал было Легз, но не договорил. Джесс ударил его по затылку обрезом, и он заткнулся. Его губы сказали «Ой», а рука поднялась вверх, когда он начал поворачиваться.
Джесс снова его ударил, на этот раз в левое ухо.
Легз рухнул замертво.
Сьюзен ревела и скалила зубы. Колени Ли были от меня максимум в паре футов. Пока я думал об этом, он сделал шаг назад и поднес обрез еще ближе к моей голове. Джесс тоже прицелился в меня. Они разнесут мне башку в клочья, прежде чем я дотянусь до них бензопилой. К тому же она слишком тяжелая, с ней не побегаешь. Они отстрелят мне руки, если я только попробую.
Джесс присел на корточки и показал на горло Легза. Потом изобразил, как он, типа, опускает Сьюзен ему на шею и дальше вниз, аж до пола. Он встал, подняв за волосы невидимую голову со своей руки.