— Мы заманим его сюда, а потом я столкну его с лестницы. Если нам повезет, этот ублюдок свернет себе шею.
Я смотрю на лестницу. Она крутая и деревянная. Если он упадет, то уже не встанет. Мы спускаемся по лестнице. Лекси садится на нижнюю ступеньку и похлопывает по ней, приглашая меня сесть рядом с ней.
— Мы сядем здесь и выбьем дверь.
— Сдурела? Мы не сможем ее выбить.
— Нет, ты не поняла, нам просто нужно привлечь его внимание. На счет три бей по ней обеими ногами, вот так. — Лекси кладет руки на ступеньку позади себя, сжимает ее, затем поднимает ноги. — Готова? Раз... два... три!
Я обессилена от голода, и мой удар босой ногой по двери получился слабым. Но ботинки Лекси компенсируют разницу, и удар от них гремит по всему дому. Ступенька позади меня больно давит мне на спину, я чувствую ее на своем позвоночнике. Я могу с уверенностью сказать, что похудела еще больше.
— Док! Что-то не так с Камми! У нее припадок! — кричит Лекси.
Она снова пинает дверь. Затем мы взбегаем по лестнице и ждем наверху.
— Подожди, — говорит Лекси.
Отбегает и возвращается с одной из ламп.
— Если он не упадет, ударишь ею его по голове.
Лекси протягивает мне лампу. Орудие убийства.
— Поняла?
Я киваю и прячу лампу за спину.
Мы слышим быстрые шаги Дока, поднимающегося на второй этаж и направляющегося к чердачной двери, а затем звон ключей. На двери четыре отдельных замка. Мы считали их, надеялись, что однажды он забудет запереть их. Но Док слишком осторожен.
Звук открывающихся замков — это колючая проволока в моем животе. Лекси скрипит зубами.
Дверь открывается.
Док стоит там в своей шелковой пижаме бордового цвета. Она едва налезает на него и мерцает в свете прихожей. Как раздутая фасоль, обмакнутая в масло. Его волосы зачесаны назад на гигантскую голову, пистолет засунут сбоку в штаны. Он никогда не появляется без него. Он указывает на нас.
— Что, черт возьми, происходит?
— Быстрее! Она умирает! — кричит Лекси.
Он поднимается по лестнице на чердак, не сводя с нас глаз. Пистолет теперь нацелен на нас. Ступеньки скрипят под его весом. Док огромен. Я предполагаю, что он весит килограммов сто шестьдесять. Если Лекси собирается столкнуть его с лестницы, ей придется приложить все свои силы. Я не думаю, что ей их хватит на это. Она сама весит не больше пятидесяти. Он отшатнется и, скорее всего, выстрелит из пистолета. Это точно плохая идея.
— Что, во имя всего святого, случилось?
Он запыхался и крепко держится за поручень. Я слышу, как Лекси стала тяжелее дышать. Она тихо рычит. Док приближается, и рычание Лекси перерастает в оглушительный вопль. Она бросается на него. Дикая кошка на ничего не подозревающую собаку. Обхватывает его ногами, и пистолет стреляет. Пуля попадает в стену позади меня, Лекси утыкается лицом в толстую шею Дока, разрывая ему горло. Ее пальцы находят рану и разрывают кожу, расширяя ее.
Я кричу ей, чтобы она остановилась, но на самом деле я не имею это в виду. Камми бежит ко мне, прижимая папоротник к груди, большой палец у нее во рту.
Док воет, когда кровь брызжет на стены, на нас. Его колени подгибаются, и он падает, скатываясь по ступенькам и увлекая Лекси за собой. Я роняю лампу и зову Лекси. Огромное тело Дока наваливается на нее, прижимая к ступенькам. Но она держится и оказывается на нем к тому времени, когда они приземляются. Он больше не двигается, если не считать покачивания его щек, когда она зубами отрывает плоть от его шеи. Это дико. Животно. Я прижимаю Камми к себе, прикрывая ее глаза и закрывая уши, в то время как Лекси пьет кровь из шеи мужчины.
Глава 2
— Лекси!
Она не останавливается. Я не могу смотреть на это, поэтому отворачиваюсь. Но я все слышу. Это громко, грязно и неестественно.
— Лекси!!!
Наконец она прекращает. Она смотрит на меня и видит, как я обнимаю Камми. Ее взгляд сменяется с яростного к сбитому с толку. Затем она давится, и ее рвет кровью прямо на майку.