— Я бы тоже послушал эту историю о турнире, — влез в разговор Блурвель. — А заодно обо всём другом, приключившемся за последнее время в баронствах. Получать информацию от очевидцев и участников куда полезнее, чем от соглядатаев и доносчиков. Но не здесь же вести такие разговоры?
— Что ж, не желаете ли тогда погостить в моём поместье в Пуёле? — как ни в чём не бывало спросил Кромвель.
Обращался он даже больше к Блурвелю, чем к нам или Рейну. Думаю, этот маскарад вряд ли мог обмануть мастера, и он догадывался, кто на самом деле скрывается под личиной Хески.
— Это в том обветшалом особняке, который моя мать не знала, как лучше пристроить? — спросил Рейн. — Он всегда был занозой в заднице для Рейхарда, поэтому она и не соглашалась на его продажу. Но благодаря тебе, мастер Кромвель, из занозы он превратился в настоящее острое шило. Порой я поражаюсь её проницательности.
— Тебе ещё многому предстоит у неё научиться, — наставительно сказал Блурвель. — Но я не возражаю, думаю, нам вряд ли будет что-то угрожать, уж коль обвинения сняты, а Вестелины меньше всех теперь заинтересованы в том, чтобы правда всплыла наружу.
— Разве что попытаются нас всех убить одним ударом, — не согласился я. — И тогда заброшенный дом с плохой репутацией подойдёт для этого дела как нельзя лучше.
На несколько секунд повисло гнетущее молчание. Все на секунду представили штурм поместья с укрывшимися там двумя мастерами.
— Тогда их будет ждать большой сюрприз, — первым хмыкнул Рейн.
— К тому же, нам в любом случае нужно наведаться в город, — поддержал его Блурвель. — Нанести, так сказать, визит вежливости. Да и мастеру Кромвелю нужно забрать свои вещи.
— Э-э-э… А зачем? — не понял тот.
— Дело в том, — аккуратно начал Рейн, — Что мы хотим передать твоё поместье Ерине Вестелин, как некий символ начала наших партнёрских отношений. Но, конечно, с твоего предварительного согласия, ведь в настоящий момент его законным владельцем являешься ты. Взамен готовы предложить куда более подготовленный для проживания особняк и землю под ним. Но и это лучше обсудить, не стоя посреди раскисших от дождя полей.
— Что ж, тогда выдвигаемся, — решился я, глядя на слегка опешившего наставника. — Только давайте что-нибудь прикупим по дороге, у мастера Кромвеля на кухне даже дохлую мышь не отыщешь.
Аромат свежезаваренных трав разносился по всем комнатам второго этажа, маскируя прочие запахи обветшалого дома. Даже солнце ненадолго выглянуло из-за туч, подсветив и раскрасив осколки сохранившегося здесь витража, разгоняя уныние давно заброшенного места. Мы сидели впятером в комнате, облюбованной когда-то Кромвелем, где прямо на пол постелили отрез недавно купленной чистой ткани. Там же уместилась простая, но вкусная еда, которую я предпочитал любым деликатесам, и глиняные кружки, в которые Дунвест уже разливал местный чай.
Остальные бойцы обедали в соседней комнате, где, судя по недоверчивым ахам и охам, Колтун и Хорки рассказывали о наших приключениях. Естественно, свою версию событий и наверняка додумывая на ходу подробности и безбожно привирая. Хотя и без этого история получалась невероятной и малоправдивой.
— А место-то неплохое, — словно невзначай сказал Кромвель, оглядывая подсвеченный лучами солнца интерьер и прихлёбывая горячий отвар. — Даже жалко с таким расставаться будет.
— Это ты сейчас так цену набиваешь? — спросил Блурвель. — Оба варианта, что я тебе предлагаю, куда лучше этого. И сами поместья в хорошем состоянии, да и соседи — не чета этим вероломным Вестелин.
Может оно и так, подумал я, вот только один на Западе, в пределах влиянии дома Деневиль, а другой на севере, в Фельсе, где находится резиденция имперского наместника северной провинции. С другой стороны, вся Единая давно поделена на области и сферы влияния, которые под напором бесконечно-продолжающейся борьбы время от времени лишь меняют границы и очертания, но «ничейных» мест на карте страны давно не осталось. Разве что на самой северной границе, неподалёку от гор. Кстати, о севере… Для нас такой вариант размещения был бы предпочтительней.
— Боюсь, на западе нам будет тесно, — сказал Кромвель, соглашаясь с моими выводами хоть и из собственных побуждений. — Тогда уж лучше Фельс.
— Раз так, то нужно утрясти формальности и подписать бумаги, — сказал Блурвель. — Но если честно, то я не сомневался в твоём выборе, поэтому уже послал письмо наместнику. Он, кстати, очень заинтересован в твоём прибытии и всячески готов помочь с размещением.
— Надеюсь, он не попросит ничего взамен? — скривился мастер. — Например, кого-нибудь отыскать.
— Вряд ли. Для него наличие независимого мастера в городе уже само по себе позитивное событие. Ты же знаешь, что на севере нет такого однозначного влияния одного из домов. И Император хочет, чтобы так это и оставалось. Очередной наследный род с молодым мастером во главе — отлично вписывается в эту картину.
— Молодым? Давно меня так не называли…
— У тебя впереди полторы сотни лет жизни, Кромвель. Привыкай к этому осознанию. Вполне возможно, что твой род однажды станет одним из влиятельнейших в Империи. Если переживёт период становления, конечно. А для этого нужно подобрать правильных людей, часть из которых у тебя уже под носом. Тем более, что ты и так уже слишком громко объявил, что собираешься принять их к себе в качестве слуг. Придётся отвечать за слова.
— Это не мне решать, — покачал головой маг. — Но такое предложение я действительно готов был озвучить, пока не случилась вся эта оказия.
Все посмотрели на меня, а я пытался побыстрее переварить информацию. Предложение, конечно, интересное, но зачем мне связывать себя подобными обязательствами? И чем оно принципиально отличается от озвученного Гунмиром?
— У тебя же 3-я ступень, верно? — словно, уловив мои сомненья, спросил Блурвель. — Если войдёшь в имперский род, сможешь стать аристократом, хоть и ненаследным. К тому же это защитит тебя и твоих людей от преследований Рейхарда. А о том, что они будут, можешь не сомневаться. Такую пощёчину от какого-то наёмника он точно не простит.
— А вам, мастер? — спросил я. — Если мой выпад можно расценивать, как пощёчину, то началось всё с куда более сильного удара. И я не вижу, чтобы глава рода Вестелин рвался покарать кого-то за то, что произошло с его дочерью.
— Не сравнивай. Мы с ним равные игроки, и в нашем противостоянии неоднократно именно он выходил победителем. Просто тогда, 10 лет назад он зашёл слишком далеко, поэтому мой ответ был настолько жёстким и показательным. Даже император, который обычно не допускает такой отрытой враждебности среди значимых домов, в тот раз закрыл глаза на это. Сила рода Вестелин не в армии или магах, в этом они проигрывают многим. Зато у них есть земли и деньги. Очень много денег. Пожалуй, это самая богатая из всех имперских семей. И на них они могут купить в том числе твою жизнь, наёмник. Или кого-то другого, кто не укладывается в их замыслы и планы. Как, например, сильный, но строптивый маг, претендующий на звание мастера…
Что ж, довольно прозрачный намёк, о том, кто именно был заказчиком того покушения в Сенехиме. А также о том, что ничто не помешает Рейхарду нанять в следующий раз вдвое больше убийц, чтобы наказать зарвавшегося вольного наёмника, посмевшего бросить ему вызов. Даже не столько из-за личной уязвлённой гордости, сколько для поддержания репутации.
— Сначала он, действительно, предлагал деньги, — вдруг сказал Кромвель. — За дружбу против рода Деневиль. Но я выбрал нейтралитет.
— И мы оценили твоё решение, — кивнул Рейн.
— Подождите, — не понял я. — И вы, зная об этом, отправили его жить в Пуёль⁈ Это какая-то очень странная форма благодарности.
— Ему ничего не угрожало, — пояснил Рейн. — Нельзя просто взять и убить главу рода. Наказание будет неотвратимым.
— Но зачем тогда вся эта игра в кошки-мышки? Доберись Кромвель тогда до Ерины, и получил бы власть над домом Вестелин.
За своего подопечного ответил маг:
— Во-первых, не добрался. А во-вторых, своего Рейхард добился, забрав бо́льшую часть баснословных прибылей торговой компании дочери. Об этом, кстати, мы узнали непосредственно от неё самой. Единственным неучтённым им фактором стал ты, Мазай, и устроенный вами маскарад. Пойми, никто в Империи не любит грубой игры. Нельзя прийти и взять что-то силой, как, например, недавно это произошло в Приозерье. Сплетни, интриги, тайные союзы и прочие тонкие уловки — всё это ценится куда выше и даёт куда больше репутации среди местной аристократии.