Они сидели и болтали несколько часов, успев за это время «приговорить» семь бутылок коньяка, все-таки в быстром обмене веществ были свои недостатки - очень сложно напиться. Лефф как-то не поинтересовался, чем до своего похищения занимался этот имус, но вот собеседник из него вышел отличный. Прим-лорд давно не встречал таких. Да и не стремился к этому никогда: с кем ему было разговаривать по душам? С недоумком Джаем? Отсталыми Нирой и Велль, которые интересовались лишь друг дружкой? Полностью пришибленным Коэном или неадекватной Геллан? Как вовремя ее прибрал Уводящий Во Тьму! Из всей их компании более или менее вменяемым был только Мор, но за пять тысяч лет общие тему у них закончились. А до того, чтобы болтать с альтерами или имусами Лефф не опускался. И как оказалось, зря.
Имус слушал очень внимательно, изредка вставлял свои реплики, и Лефф сам не заметил, как рассказал тому почти все свои армейские приключения, вдоволь нажаловался на прим-леди Айвен, а также на враждебную оппозицию, уничтожившую Геллан.
После того, как Лефф отправил своего собеседника обратно в его камеру, то даже не поленился навестить своих товарищей и запретить им трогать имуса до завтрашнего дня. Определенно, это было больше, чем пленник заслуживал, но Лефф был в отличном расположении духа.
[1] Баку - дух из японской мифологии, питается кошмарами.
Глава 4. Притворившиеся людьми
Елисей проснулся ровно в шесть ноль-ноль. Весь прошедший год он начинал свой день именно в это время. Ни секундой раньше, ни секундой позже. Час пробуждения определила для него система, а способов что-то в ней менять Елисей не знал.
Сегодня ему снова снился тот, другой мир, и почему-то поезда, бесконечно длинные рельсы, по которым сновали груженные составы. Он был на этой железной дороге только один раз, уже перед самым возвращением, но в память она врезалась крепко. Может быть, потому, что он там чуть не погиб?
Мышцы стали беспорядочно дергаться, подгоняемые своими искусственными собратьями и электрическими импульсами из имплантов. Пора было начинать утреннюю тренировку, по предложенной системой методике. Очень хотелось еще немного полежать, а лучше - перевернуться на другой бок, укрыться одеялом и поспать несколько часов, благо сегодня не надо было никуда идти.
Но система никогда не спрашивала мнения своего носителя, и уже через минуту Елисей стоял на ногах и выполнял упражнения, в строгом соответствии с программой. За прошедшее время он уже успел привыкнуть к этим каждодневным нагрузкам, единственной проблемой оставалась недостаточная гибкость его тела. О чем система постоянно напоминала, правда, в последнее время цвет ее «выкриков» сменился с красного на оранжевый. Значит, скоро тело приспособится и к этому.
Но пока что было очень тяжело. Точнее - больно, особенно в тот момент, когда система заканчивала комплексы, направленные на развитие силы, равновесия и скорости и переходила к растяжке. Безжалостный искусственный интеллект позволял имплантам остановиться только тогда, когда Елисей уже был близок к болевому шоку и потере сознания. До этого же они безжалостно тянули мышцы и связки, заставляя их рваться. Какая системе разница, ведь функции травмированных тканей временно возьмут на себя искусственные волокна, а крохотные «лечебные» импланты, плавающие в крови, быстро залечат все повреждения. Хорошо еще, что система блокировала голосовые связки, и он хотя бы не кричал от боли.
Закончив упражнения, Елисей поплелся в ванную комнату - приводить себя в порядок. Дома у родителей ему было неуютно - как оказалось, за прошедшие месяцы он успел привыкнуть к своей служебной квартире и одиночеству. По крайней мере, там можно было вначале выпить кофе и только потом идти в душ, мыть и укладывать волосы, натягивать на себя одежду. Здесь же так поступить он не мог - не хотел пугать родных видом своего модифицированного тела.
Елисей несколько секунд смотрел на себя в зеркало, висевшее над раковиной. Яркие лампы беспощадно высветили тонкие полоски шрамов, окружавших лицо. Елисей выдохнул и стал рукой расчесывать волосы, пряча под ними напоминания о своем «улучшении». Раньше он всегда ходил с короткой стрижкой, но теперь позволить себе такого не мог: шрамы были хоть и тонкими, но все же достаточно заметными, особенно эти.
Еще приходилось носить одежду с длинными рукавами, даже в самую сильную жару, объясняя это тем, что он перенес тяжелую болезнь и теперь не может находиться под солнцем. На самом же деле, множество шрамов изрезали его кожу, и все они шли параллельно костям. Это могло породить множество ненужных вопросов, да и выглядело не слишком привлекательно. Таинственная машина отнеслась бережно только к лицу и кистям рук, снимая с них кожу максимально аккуратно.
Елисей дернулся, его стало трясти, система «завопила», усиливая контроль искусственных мышц над настоящими, снижая частоту сердцебиения и увеличивая выработку «успокоительных» веществ. Странно, но за время службы в своей новой бригаде он почти забыл про эти приступы, а дома они накатывали чуть ли не каждый день. Наверное, потому, что в конторе можно было не стесняться своей новой сущности? Там все были со странностями, и никто не стал бы его осуждать, пугаться или сторониться. К тому же, была еще Ольга, Кровавая Смерть, которая своим характером и способностями переплевывала всех.
Он так хотел домой, но, попав сюда, вдруг понял, что за это время стал для своей семьи чужим. Он привык жить один, семья - обходиться без него. Даже беспородный пес Шарик, его единственный настоящий друг, всегда добродушный и веселый, не дождался своего непутевого хозяина - серьезно заболел, и любимца пришлось усыпить.
Осталась только Бетси, точнее - Беатриса Вероника Мормонская - йоркширский терьер, принадлежавший прабабке Елисея. И до этого не отличавшаяся хорошим характером, в последние дни псина будто обезумела: она не слезала с рук хозяйки и безостановочно рычала на всех. Глючная система неожиданно присвоила этому маленькому клоку шерсти оранжевый уровень опасности.
Елисей методично приводил себя в порядок, но чем больше времени проходило, тем сильнее он понимал, что не хочет больше находиться в доме родителей: в конторе ему было гораздо лучше. Какими бы сумасшедшими не были его коллеги, но с ними намного проще и интереснее.
Сейчас он оденется и спустится на первый этаж, там, на кухне уже завтракали все остальные члены семьи. Отец и мама, как всегда, будут болтать каждый о своей работе, прабабка, Елизавета Андреевна, начнет громко жаловаться на свои болячки или пустится в бесконечные рассказы о своем приюте для бездомных животных. За прошедшие пять дней Елисей буквально возненавидел и сам приют, и всех живущих в нем собак, и сотрудников, и даже приходящего ветеринара. Елизавета Андреевна постоянно о них рассказывала, казалось, что других тем для общения у нее просто нет.
Елисей вздохнул, забрызгал волосы лаком, чтобы хватило на весь день, и непослушные пряди не «уехали» со своего места, и вышел из ванной. Потом натянул одежду и отправился вниз, поймав себя на мысли, что на работу в таком настроении он не ходил ни разу.
Он прошел всего несколько ступеней, как снизу послышался крик мамы:
- Елисей! Спускайся скорее, тут к тебе гости!
- Иду, ма!
Он действительно практически побежал, но внизу, вопреки его надеждам, были не коллеги, а просто давние приятели: Никита, Влад и Марина. Ребята натянуто улыбались, видимо, их сюда отправили родители, чтобы «выгулять» болезненного сына Волконских. Никому из знакомых родители не могли рассказать всей правды, да и не знали они всего, по официальной версии Елисей все это время провел в зарубежной клинике, борясь с тяжелым недугом.
- О, привет, Леська! - Влад подскочил к Елисею и пожал тому руку, - А мы тут решили тебя с утра пораньше вытащить на пляж, пока еще тепло и ты снова в больницу не уехал!
Хм... «Леська», а я еще обижался на Ольгу за ее «Принца»! Вернусь в контору - куплю ей коробку конфет, - Елисей улыбнулся приятелям, мысленно послав их далеко и надолго, но из вежливости продолжил разговор: