- Я. Не. Мертвяк. Не надо равнять меня с этими тварями.
- И кто же ты? Просвети нас, - Илья кивнул Вадиму, и давление на Марка немного уменьшилось.
- Человек. Им родился, им и сдохну.
- Какого ж хрена ты, человек, помогаешь строить в городе мертвяцкий Храм?
- Я не помогал! Все мои друзья и родные погибли или превратились в бездушные марионетки из-за некросов. Если я и мечтаю о чем-то, то это окончательно упокоить как можно больше этой гнуси перед собственной смертью!
- Какого ж ты тогда хотел сбежать, наш народный мститель?
- Вы мне все равно не верите! С самого первого дня не верили, я не полный придурок, чтобы ждать доверия сейчас. На свободе у меня был бы шанс доказать свою непричастность.
Марк заметил тень сомнения, промелькнувшую на лице Ильи, поэтому продолжил гнуть свое:
- В конторе есть паранормы, способные залезть в голову и прочитать мысли? Я согласен пройти такую процедуру, раз по-другому никак.
- Профессор Николаев был единственным достаточно сильным менталистом. Но где он сейчас? Хитришь, Марк.
- Не единственным, - Вадим подошел и помог Марку подняться на ноги. Волкодавы встали по обе стороны коридора, перекрывая возможные пути отхода. Но Марк не собирался бежать, особенно сейчас, когда появился реальный шанс доказать свою невиновность.
- Саша? - Илья почесал затылок.
- Саша, - кивнул Вадим. - Лучшая ученица профессора. Осталось только отпросить ее на пару часов с Рубежа.
- Дожились. Используем волчицу против некросов.
- Душу дьяволу продают по кускам, - прошептал Марк.
- С нашей работой продавать уже нечего, она вся у рогатого.
Вадим ненавязчиво взял Марка под руку и повел в сторону изолятора.
Интересно, а сколько частичек души осталось у него самого? И как ими правильно распорядиться? Марк неожиданно осознал, что если дьявол сейчас предложит ему вечное рабство в обмен на уничтожение мертвяков, он не будет думать ни секунды.
***
Петр всю дорогу дергался и не мог сосредоточиться на вождении. Не каждый день он возит некросов в своей машине. Впрочем, даже если мертвяк замечал его волнение, то никак не обозначил это. Пассажир спокойно вышел, попрощался и отправился по своим делам. Петр передернул плечами: интересно, как бы отреагировали прохожие, если бы узнали, кто идет сейчас по улице?
А как бы они отреагировали на него самого? Возможно, Надзор не такая уж бесполезная организация, по крайней мере, она даёт людям хотя бы иллюзию спокойствия. Не каждый хочет столкнуться с реальностью. Она бывает слишком жестока.
Петр развернул машину и припарковался возле супермаркета. Пора бы вспомнить о данном обещании и запастись едой. Леля тоже будет рада небольшому презенту.
На покупки ушло неожиданно много времени: посетителей много, касса работала только одна, и в той закончилась лента. Пока со всеми проблемами разобрались, Петр уже пожалел о своем решении закупить продуктов.
На парковке его ждал новый сюрприз: возле машины стоял Горецкий собственной персоной. Как только нашел?
- Данила Сергеевич, какая приятная встреча! Слышал, вас отстранили от работы. Неужто решились, наконец, принять наше предложение? Только, боюсь, теперь оно уже не будет таким выгодным: безработный боец, даже такой незаурядный, интересует нас гораздо меньше, чем начальник пятой бригады.
- Официальная работа - всего лишь шелуха. Есть долг и обязательства, и им нужно следовать.
Гребанный самурай! Чего он приперся? Петр всегда был против того, чтобы Горецкий вошел в их ячейку, за это ратовал только Виктор. Зачем им нужен этот упертый псих со своими средневековыми представлениями о жизни? От такого одни проблемы и никакой пользы.
- В таком случае, чем обязан? Не случайно же вы здесь оказались?
- Не случайно. Я искал именно вас.
Горецкий сделал шаг вперед, сократив расстояние между ними. Глупый поступок: Петр - боец ближней дистанции, Даниле против него не выстоять. Хотя кто знает, какие секреты хранит этот человек.
- А точнее, - серые глаза Горецкого лихорадочно поблескивали под стеклами очков, и Петру стало не по себе, - я ищу одного волка - того самого, что два дня назад сбежал из Березовой рощи.
- Почему вы думаете, что я знаю о его местоположении?
- Помнишь наш последний разговор? Когда ты мне рассказывал о сложностях нашего мира?
Петр кивнул. Вот уж действительно: не стоит злить интеллигента, в гневе они непредсказуемы.
- Так вот, вы можете считать себя кем угодно, но всего вам знать не дано. Считай это моим маленьким секретом. А теперь к делу. Мне нужна вся информация, которая у тебя есть: кто этот волк, на что он способен, как связан с некросами, где он сейчас и как его оттуда вытащить?
Петр хмыкнул. Конечно, так он все и расскажет!
- Боюсь, ничем не могу помочь.
- Тогда мы прямо сейчас направимся в Надзор, где я передам тебя на руки дознавателям. Могу поспорить, через пару дней ты уже примеришь форму рубежного солдата.
- А ты меня вначале поймай!
Петр сжал кулак прямо перед лицом Горецкого. Из костяшек выросли длинные лезвия. Петру всегда нравился этот киношный трюк, а теперь предоставлялся случай испробовать его в жизни. Но затем когти вдруг размягчились и потекли на кожу горячими каплями крови. Стало трудно дышать, руки и ноги потяжелели, Петру захотелось лечь на землю и больше не шевелиться. Самое страшное - он больше не чувствовал Хаос. Тело стало неподатливым и чужим, оно не желало трансформироваться, повинуясь приказам мозга.
- Не надо считать окружающих глупее себя.
- Привыкли думать, что вы - короли мира?
Носитель Стазиса сплюнул на землю, затем встал рядом с Данилой. Тот самый паранорм, что смог поймать профессора Николаева.
Петр тряхнул головой и поднялся. Хотелось бы порадоваться, но он не понимал, как это произошло. Что-то глубоко внутри вскипело и вырвалось наружу, разлившись по каждой клетке его организма. Оно придавало силу и уверенность. Оно само было силой. Хаос. Абсолютный и ничем не сдерживаемый. Но Стихия не рвалась на свободу, она стремилась к чему-то иному. Петр заговорил, но слова диктовал кто-то иной:
- Этот шкет и сам нихрена не знает. Но я удовлетворю твое любопытство.
- Кто ты? - Горецкий побледнел, но не отошел от Петра. Носитель Стазиса попятился назад, прижимая руки к затылку.
- Рыжий бабник любит поговорку про Плазму - царицу Стихий. Хорошо, что не полей. Так что обойдемся без пафоса, зови меня Петром, как этого мальца. В конце концов, на одну восьмую он - это я. И не стесняйся, как ты верно заметил, никому не дано знать о мире все. Ну, кроме меня. И еще троих. Но те - скучные ребята.
Горецкий выглядел ошарашенным, но, к его чести, быстро взял себя в руки и продолжил разговор:
- Теперь я знаю, почему Ольга такая.
- Моя любимица. Нельзя же не любить себя? Ольга уникальна в своем роде, о ней можно говорить вечно. Но у тебя нет столько времени, так что давай к делу.
- Кто такой этот волк?
Краем глаза Петр заметил, что прохожие совершенно игнорируют их странную компанию, как будто не видят. Хотя, возможно, и не видят.
- Это долгая история, и началась она давно. Люди - не первые из наших подопечных. Первыми создали примов - ваш прообраз. Они были совершенством: сильные, умные, живущие очень долго. Но не вечно. Это одно из немногих ограничений, которые на них наложили. И поставили нескольких Высших, вы бы назвали их богами, следить, чтобы никто из примов не перешел пределы дозволенного. Время шло, примов становилось все больше, их дети теряли способности и долгую жизнь, постепенно становясь альтерами - вторыми, такими, как вы.
В один момент некоторым примам захотелось большего - власти над смертью. Тебе незачем знать, что и как они сделали, важен лишь результат: они смогли заключить силу одного из богов в кристалл. Уводящий Во Тьму перестал существовать. Но и примам не повезло: они обрели бессмертие, но утратили жизнь.
- Некросы.
- Да, ты прав, они превратились в некросов - заразу, расползающуюся по всем мирам. Другие примы пытались остановить их, и тогда некросы решились на отчаянный шаг: они раскололи артефакт, хранящий божественную силу, на две части. Одна отвечала за то, чтобы в мир приходили новые души, и ее мертвяки успели вынести в другой мир. И именно эта часть до сих пор служит на благо Храмов, пополняя ряды их адептов.