- Итак, мы знаем, что в случае чрезвычайной ситуации ты можешь передавать сообщения, не произнося их. Давай зададимся целью сделать эту передачу более ... спокойной. Я сделаю всё, что смогу, чтобы настроиться. Может, надо очистить разум? Тебе надо знать, что это будет очень тяжело - мой разум всегда полон глубоких мыслей и философских размышлений.
Джек криво ухмыльнулся.
- Так что не переставай пытаться.
- Я постараюсь пробиться через твои философские изыскания, - ответила Кейт.
- И мне кажется, нам надо спешиться.
- И какая нам от этого выгода?
- Безопасность. Если мы вновь попадём в неприятность, мы лучше сможем контролировать ситуацию.
- Безопасность от кого? Мы в большей безопасности от хищников, когда едем верхом.
- Джек, но ведь лошади не знают, как сражаться с врагами.
- Кейт провела пальцами по гриве Люциуса, распутывая колтуны, которые появились, когда она прятала лицо от мух.
- Кейт, они не домашние любимцы. И это не лошади обязаны сражаться с врагами, а мы. А если мы будем верхом, у нас будет преимущество.
Кейт посмотрела на него укоризненно.
- Слушай, солдаты ведь идут в бой на лошадях. Вот так.
- Но солдаты сражаются с конкретным врагом. А мы не знаем, с кем, или с чем столкнёмся. Будет жестоко с нашей стороны обречь на это лошадей. Когда дело дойдёт до битвы, а ты не сможешь вернуть контроль над лошадью, она может побежать к реке.
С этим Джек не мог поспорить.
- Да, тут ты права.
- И лошадь может умереть.
- И тут права.
- И ты сможешь себя простить за это?
- Простить себя? Кейт, да я даже обвинять себя не буду! Я, конечно, расстроюсь, если лошадь погибнет или пострадает. Но это будет вина этих чёртовых мух. Я и так делаю всё, что могу, чтобы позаботиться о лошадях.
Кейт знала, что это правда. Она вспомнила, как Джек оторвал рукав своей рубашки. Его первой мыслью была забота о лошади. Джек продолжал:
- Давай начистоту. Я забочусь о лошадях, потому что они нам нужны. Конь запаниковал и сбросил меня - что ж, я понимаю. Мы используем этих лошадей так же, как будем использовать оружие, которым снабдил нас король.
- Я вижу это по-другому, - Кейт не собиралась уступать.
- Если мы ведём лошадей на верную жуткую смерть, это считается жестокостью. И такое положение вещей будет отвлекать меня от нашей задачи. Я не смогу сконцентрироваться, и у нас не станет преимуществ.
- Глупый аргумент в споре, Кейт.
- А я и не спорю. Мы просто разошлись во мнениях по одному единственному вопросу. Джек вздохнул.
- Ладно. Мы поедем верхом, пока оба не решим, что опасность уже близко. Тогда мы оставим лошадей, немного еды и воды для них, и останется только надеяться, что мы за ними вернёмся. Хотя это тоже можно считать жестокостью. Это великолепные лошади. Они натренированы для битвы.
Кейт вскочила на Люциуса.
- Это не их битва. Но я рада, что мы пришли к компромиссу.
Девушка взяла поводья.
- Ну, так что, едем?
- Конечно.
Джек поднял руки, принимая поражение. Он собрал остатки припасов и запрыгнул на лошадь.
- Замечательно, что ты так глубоко эмоционально привязана к нашим лошадям. Полагаю, скоро ты мне скажешь, что можешь обмениваться мыслями с животными.
- Ты даже не знаешь, как зовут твою лошадь.
- Помнишь, когда ты считала, что я навсегда зачарован? Как ты ласково тогда со мной говорила? Пожалуйста, давай вернёмся в то время!
- Прости, Джек, - смутилась Кейт.
- Но я, правда, чувствую связь с этими животными. Они не должны чувствовать, что их попросту использовали. Вот и всё.
Джек вздохнул и похлопал по боку своего коня.
- Всё в порядке. Мы убедимся, что они вернутся в своё шикарное стойло во владении короля Вильгельма. А после того, как о нашем приключении напишут книги, эти лошади будут есть, и жить лучше, чем ты и я. Я передам им это с помощью своих способностей, - пошутила Кейт.
Такой беззаботный разговор помог разрушить напряжение между Джеком и ней, и напомнил ей ещё об одном.
- Как ты думаешь, а лошади слышали мой крик? Ну, у себя в головах.
Джек задумался.
- Возможно. Сложно сказать, были ли они напуганы роем мух или их напугала ты. Но одно я знаю точно: мухи твой крик слышали. Как только он прозвучал в моей голове, мухи поднялись и улетели. - Точно.
Кейт так увлеклась, думая о нападении роя мух, что даже не обратила внимания на то, что произошло позже.
- Значит, другие тоже могли слышать. Например, Стерлинг.
Кейт решила проигнорировать насмешку в голосе Джека.
- Например, бабушка, - сказала она. - Или тот, кто её схватил. Это человек тоже мог меня услышать.
Она надеялась, что крик напугал похитителя. Но более вероятно, просто предупредил. Достаточно скоро они это выяснят.
Глава 14
Первую лозу Джек заметил случайно. Он искал березовую кору, чтобы сделать мазь для плеча. Он признался Кейт, что после того, как пришлось утихомиривать лошадь, все его суставы болят, и он не уверен, сможет ли держать арбалет. А мазь из берёзы от этого - первое дело. Поэтому когда они подъехали к очередному холму, и Джек заметил деревья с белой корой, он свистнул, давая Кейт понять, что надо устроить привал. Лоза оплетала тонкие стволы берёз. Кейт поняла, что Джек ищет самый неприкреплённый к стволу кусок коры. Значит, между ним и стволом мог заливать дождь, и благодаря создавшейся влажности легче было отскабливать обратную сторону бересты.
- Это волшебное средство, - произнёс Джек.- Клянусь тебе. Тебе тоже надо попробовать.
- У меня ничего не болит, - отказалась девушка.
Её тело приспособилось к поездке верхом, и она переносила это путешествие лучше, чем предполагала. Кейт чувствовала себя воительницей. К тому же, в течение многих лет, отрицая свою причастность к магии, Кейт отказывалась и от собственноручно приготовленных лекарств. Джек присел и начал скоблить ножом обратную сторону коры, а получившееся растирал между двумя плоскими камнями.
- Где ты такому научился? - спросила Кейт, в основном, чтобы поддержать разговор, пока они не проедут дальше.
- У моей мамы, - ответил Джек. - Под конец её боли стали практически невыносимыми. Она научила меня готовить лекарство, и оно, хоть немного, облегчало её состояние.
Кейт ощутила комок в горле.
- Прости, Джек.
Он удивлённо на неё взглянул.
- Да всё в порядке, это хорошее воспоминание. Я терпеть не мог видеть свою мать больной, но я мог о ней заботиться. И она научила меня готовить мази и лекарства. Пока я жил в лесу один, это оказалось очень полезным. И, позже, когда у меня будет собственная семья, и я буду о ней заботиться, это пригодиться.
Джек закончил растирать мазь и расстегнул рубашку. Кейт отвела взгляд, и начала изучать каждую трещинку на кожаном седле Люциуса. Эта ее способность отвлекаться на романтику, даже в самые серьёзные или страшные моменты, очень раздражала Кейт. К счастью, Джек ничего не заметил. Он взял получившуюся кашу и начал втирать её в плечо. Кейт заставила себя думать об отравленной реке, о мухах и даже о гобеленах, свёрнутых в сумках. Джек глубоко вздохнул.
- Вот так гораздо лучше. Ты уверена, что не хочешь, чтобы я натёр и тебя?
Кейт чуть не подавилась.
- Я в порядке! Спасибо за предложение.
Девушка надеялась, что не передала случайно свои мысли Джеку. Она одёрнула себя:
«Во имя всего святого, Кейт, держи себя в руках. Ведёшь себя, как одержимая».
- Что такое? - спросил Джек.
- Ничего. Я просто вспомнила песенку, которую пела, когда ещё была ребёнком.
Она в ужасе замолчала, и какая-то частичка её надеялась, что зло, которое они ищут, разверзнет сейчас землю, и она сможет провалиться прямо к центру ядра.
-Да нет, я имел в виду, что это такое?
Одной рукой Джек застёгивал рубашку, а второй показывал на основание ствола берёзы.
- Здесь листья в форме пики, Кейт! Тёмно-зелёные, с золотистыми прожилками.
Кейт моментально забыла о смущении. Она спрыгнула с лошади и осторожно приблизилась к растению, будто оно могло на неё напасть. Девушка подняла сухую ветку и пошевелила ею лозу.