Это вздорное, по-видимому, происшествие, однако же, расстроило нашего героя. [Казалось, что бы могло значить] Как ни пуста болтовня дурака, но [при всем том] иногда она бывает [очень] весьма достаточна, дабы смутить человека. Чичиков стал себя чувствовать как-то совсем неловко, ни движений тех, ни приятности уже не было. В мозгу как будто у него сидело что-то постороннее, как будто какой-нибудь злой дух проходил впоперек всему, к чему бы он не задумывал обратить мысли. [происшествие расстроило, однако же, весьма заметно нашего героя. Он старался, впрочем, приободриться, приподымать даже довольно свободно и открыто голову, как будто бы мертвые души и болтанье Ноздрева не значило ему ничего; но всё, однако же, в приемах его уже не было той свободы и тех грасов, которые он приобрел заблаговременно у себя в комнате. Он пробовал несколько раз пришаркнуть ногою по-прежнему и подойти с приятностию, но оно вышло на этот раз несколько холодно и даже совершенно без приятности. ] Он всячески старался себя рассеять: попробовал сесть в вист, но и тут дело шло не очень удачно: два раза он пошел в чужую масть и, позабыв, что по третьей не бьют, размахнулся со всей руки и хватил сдуру свою же. Председатель никак не мог понять, как Павел Иванович, так хорошо и, можно сказать, тонко разумевший игру, мог сделать подобные ошибки и подвел даже под обух[и мог таким образом подвести под обух] его пикового короля, на которого он, по собственному его выражению, надеялся как на бога. Конечно, почтмейстер и председатель, и начальник полиции, как водится, подшучивали над нашим героем, что уж не влюблен ли он, и что мы знаем, дескать, что у Павла Ивановича сердечишко прихрамывает, знаем, кем и подстрелено, но всё это никак его не утешало, как он ни пробовал[его не утешало, хотя он пробовал] на это усмехаться и отшучиваться. За ужином тоже он никак не мог развязаться, несмотря на то, что общество было приятное, [За ужином тоже, хотя общество было хорошее, ибо; а. За ужином тоже он не мог никак развязаться, хотя общество на том конце стола, где он сидел, было очень приятное] Ноздрева уже давно вывели, ибо сами дамы заметили, что поведение его чересчур становилось скандальозно: [потому что даже сами дамы, наконец, заметили, что поведение его чересчур скандальозно] посреди котильона он сел на пол и стал хватать за полы танцующих, что уж было ни на что не похоже, по выражению дам. Ужин был очень весел. Все лица, мелькавшие перед тройными подсвечниками, цветами, конфектами и бутылками, были озарены довольною непринужденностью. Офицеры, дамы, фрачники, всё сделалось любезно, даже до приторности. Мужчины вскакивали со стульев и бежали отнимать у слуг блюда, чтобы предложить их <с> необыкновенною ловкостью дамам. Один полковник подал даме тарелку с соусом на обнаженной шпаге. Мужчины почтенных лет, между которыми сидел Чичиков, спорили громко, заедая дельное слово рыбой или аппетитно приготовленной говядиной, и спорили о тех предметах, в которых он доселе всегда принимал участие. Но он был похож <на> какого-то человека, уставшего или разбитого дальнею дорогою, даже не дождался он ужина и уехал к себе несравненно раньше, чем имел обыкновение уезжать.